Север залез на своё место и, поднял кресло так, чтобы голова
торчала над люком. Я забрался на крышу бронетранспортёра, поскольку
сидеть в душном десантном отсеке на разлагающихся трупах было мало
приятного, и мы двинулись в обратном направлении. Вскоре и Лида
вылезла на броню, не выдержав адской вони.
Броневик спустился к речушке с мостом из брёвен и хвороста, а
когда стали заезжать на другой берег, вездеход вдруг встал.
– Что случилось? – спрсила Лида.
– Заглох! – воскликнул Север. – Чёртова рухлядь! У них электрика
– говно. Постоянно отказывает.
– Можно завести?
– Да я пытаюсь!
Бронетранспортёры, которые прислали к нам школу, глохли пусть не
каждый выезд, но довольно часто. Обычно это не становилось
серьёзной проблемой, но сейчас момент оказался не самым подходящим.
У защитников в Одинцово были и БРЭМ, и всё необходимое
оборудование, чтобы вытащить броневик, и без их помощи нам было не
обойтись. А у нас – шесть трупов, наличие которых Болховская
приказала сохранить втайне.
У Севера, как он ни пытался, и не получилось запустить
двигатель, и тогда Лида вызывала по рации Болховскую и сообщила о
проблеме. Теперь нам предстояло ждать эвакуацию.
Лида залезла в люк и стала наблюдать за радаром, мы с Севером
сидели на броне и болтали.
Парень рассказал, как оказался здесь. Он был из простолюдинов, и
когда в юности у него обнаружилась сила, органы опеки стали давить
на мать, которая одна воспитывала двоих детей, чтобы та отправила
сына в спецшколу.
История унтер-офицера Северова напоминала историю Лиды и сотен
других ребят незнатного происхождения, у которых открылся дар. Им
никто не давал выбор, чем заниматься в жизни, их судьбу определяли
чиновники, от которых требовалось обеспечивать бесперебойный приток
свежего «мяса» на пограничные базы.
Впрочем, то же самое касалось и детей знатного происхождения,
просто их родители пытались пристроить своих отпрысков в заведения
получше, но какую-то минимальную свободу молодой аристократ получал
лишь после двадцати лет, да и то не всегда, ведь родовым
предприятиям постоянно требовались кадры.
Иных поблизости было немного. Я заметил вдалеке четыре синие
точки, но к нам они не торопились, а потом и эти пропали из
виду.
Тем временем солнце опустилось уже совсем низко к горизонту, и
нас накрыла тень от возвышенностей на противоположном берегу.
Наконец, стало прохладно.