– С ней?
– Во исполнение договора,– губы дрожат, и, кажется, Фрэн злится. На что? – Ведьма поклялась уйти, оставить эти земли, этот мир, но попросила плату.
– Какую?
– А какую плату может попросить женщина от мужчины?
Он отвернулся к окну, откуда в повозку лилась густеющая брусничная вода. Мы ехали молча, оставляя за спиной деревушки. Наконец, на горизонте показался зазубренный лоскут леса, а на его фоне темный силуэт замка. Теперь мы ехали вдоль серого поля, больше похожего на болото, покрытого кочками и скудной растительностью. Дальше дорогу плотно обступали заросли блеклых кустов, а когда они расступились, я увидела…замок, мрачный и величественный.
Высокий, резной забор, сквозь который виден сад, показавшийся в сумерках диким и негостеприимным. Со скрипом отворившиеся ворота и широкая дорога к крыльцу, по обе стороны охраняемая каменными горгульями.
– Вот вы и дома, – Фрэнсис вышел первым и подал руку, помогая спуститься. – Имение Нериз.
Уходившее на три этажа вверх и венчающееся острыми пиками здание из массивного, грубого камня. Сквозь трещины в нем пробивается красноватый мох, будто кровавые потеки. Сухие ветви вьющихся растений оплетают стены, как сети рыбака улов. Может, пытаются связать, не дать рассыпаться?
Мой провожатый шел немного впереди. А я входила в свою новую жизнь в одиночестве.
На пороге Фрэнсис обернулся и протянул руку. Я непроизвольно стиснула его теплые пальцы.
… и оказалась в полумраке огромного холла, освещенного обманчивым пламенем свечей. Свечи, не магические шары!
– Дому требуется тепло. Он любит живой огонь.
Наши шаги разносились гулким эхом, заставляя сжиматься сердце. Мужчина ободрительно улыбнулся.
– А мой муж… – растерянно оглядывалась я. – Где он?
– Его высочество Донеллин не смог сегодня вас встретить. Срочное дело. Но в скором времени вы без сомнения увидитесь.
Оптимистично. Я в восторге просто. На помолвку не приехал, ну ладно, бывает. Но не встретить новобрачную в собственном доме!? Что там за дела такие важные?
– Я провожу в ваши покои. Слышал, вы любите розовый цвет?
И тут сердце мое оборвалось.
– Не так сильно, как о том говорят.
– Это хорошо, потому что Донеллин его не выносит.
Мы поднимались по широкой центральной лестнице, на небольшой площадке выбрали правое ответвление и по нему добрались до второго этажа. Сумрачный коридор и снова свечи вдоль стен. Пожара не боятся? И кто их зажег?