С трудом подняла голову, в глазах – кроткое и неодолимое
упорство.
– Я не помню, ваше высочество… кто-то унес… монашек в капюшоне…
или женщина… я не помню… у меня горячка, прошу вас, дайте мне
воды…
Невозможно дальше говорить из-под маски.
– Амалия, ты мне это скажешь или я выбью это из тебя. Это
государственное дело, забота о престолонаследии для меня важнее,
чем родственные чувства… Куда ты дела ребёнка, сумасшедшая
наседка?!
Улыбнулась. Они с братцем – два сапога пара, королевская, будь
она неладна, гордость. Ну, им недолго тосковать по разные стороны
небес.
– Я не могу вам это сказать, ваше высочество, ибо не знаю. Я
отдала ребёнка первому встречному, не спросив его имени. Он зашел в
этот храм просить Божьей милости – и Бог вразумил его быть
милостивым ко мне. Мне тяжело стоять, ваше высочество, и очень
хочется пить. У меня горячка…
– Я его найду, Амалия.
– Ищи. Господь милосерд… Господа, рыцари, есть ли здесь хоть
одна честная душа, которая даст женщине воды?!
Пока смотрела на его свиту, вытащил кинжал, воткнул между
планками корсета, поддерживающего грудь. Не вскрикнула и не успела
закрыть глаз. Дурни ахнули. Болван Хольм вскричал:
– В храме, ваше высочество! Перед ликом Господним! Женщину,
королеву!
Положил тело на пол. Вытер лезвие ее замызганной юбкой.
– В чем дело, трусы? Она умерла от родов. Ребенок тоже умер. Так
и сообщите всем. Государь Эральд разбился, упав с коня на охоте, а
у государыни от скорби приключились преждевременные роды. Достаньте
мёртвого младенца, пусть его покажут толпе. И ад с ним, с
настоящим. Все младенцы – на одно лицо. Никакая сволочь не сможет
доказать, что у нее живёт сынок или дочка Эральда. Нечем.
Этот щенок, сын Миноса, подал голос:
– А если тут и вправду случилось чудо, ваше высочество? И
младенец…
Рассмеялся.
– Что вы об этом знаете?! Я из королевской семьи, я знаю, как
устраивают такие чудеса. Все это ложь и политика, в это верит
толпа… Я знаю, быдло не признает меня истинным королем, ибо надо
мной не совершали этот дурацкий обряд во младенчестве – но моя жена
вот-вот родит. И мой сын – а она ждет сына, по верным приметам –
будет королем по древнему кодексу. И будет свет, восторг и
благорастворение воздухов, всё, как и полагается на Святой
Земле.
– А дар целительства? – заикнулся Хольм. – И всё прочее, в этом
роде?