На полпути улица оборвалась,
продолжив свой бег в сторону реки с противоположного конца широкой
кольцевой площади, устланной деревянными мостками. Посреди неё
возвышалось громадное дерево, похожее на столетний дуб с
раскидистыми ветвями. Шершавый ствол настолько широк, что
потребуется не меньше взвода солдат, чтобы полностью обхватить его.
Нижние ветви украшены лентами разных цветов, свисающими почти до
самой земли. Помимо них ещё и всякие непонятные побрякушки
болтаются. Выглядит красиво и празднично. Ни дать ни взять,
фростианская версия рождественской ёлки.
Слева Фредерик увидел величественное
здание, сложенное из толстых брёвен. Судя по белёному куполу с
неумело нарисованной парой огромных глазищ, это храм Безликого.
Справа тоже храм, только более старый. Стены давно потемнели от
времени, но за сооружением исправно ухаживают – где
подремонтировано, где подкрашено, оконные рамы не так давно
заменены. Крыша утопает в зелени. То ли построили храм вокруг
дерева, чья листва и служит кровлей, то ли поверх скатов специально
уложили дёрн, после чего там разросся густой кустарник – не понять.
Одно ясно, здесь поклоняются не только Безликому, но и Кайре,
богине лесов и всей растительности вообще.
У храма Безликого толпится народ. Вот
почему не видно взрослых в деревне. А Смит уже подумал, что все на
работах. Никак у них праздник?
Подъехав ближе, заметил, что здесь в
основном мужчины. Были, конечно, и представительницы слабого пола
(какое же сборище без них?), но в явном меньшинстве. Женщины
сбились в отдельную стайку, тихо судача промеж собой. Что до
мужиков, те разделились на мелкие группы. Не орут, не пьют, не
веселятся. Только разговаривают вполголоса. Не похоже на
празднование. Чего-то ждут? Чего?
При появлении всадника разговоры
стихли. Замотанные тряпками лица, как по команде, повернулись,
пронзив незнакомца настороженными взглядами.
- Желаю здравствовать честному люду,
- заговорил разведчик первым. – По какому случаю собрание?
Ответом была полная тишина,
нарушаемая лишь умиротворённым стрекотанием насекомых и далекими
птичьими перепевами.
Вдруг толпа зашевелилась,
раздвигаясь. Из неё навстречу Фредерику вышел сухощавый фростианин
в серой рясе и маске служителя храма Безликого. Опёршись на
потёртый, видавший виды деревянный посох, он остановился перед
кочаном и, задрав голову, провёл свободной рукой возле своего
лица: