— Брат? — Саёри удивленно подняла брови, — ты никогда не
говорил, что у тебя есть брат.
Он и правда есть, да только не у Гару, а у Гарика. Пора бы мне
перестать их смешивать.
— Старший, — пояснил я, — но он сюда не приезжает. За границей
живет.
— Ого! Круто! А в какой стране?
— В Йемене, — вырвалось у меня внезапно.
(господи, да почему ты заставляешь меня все время
кринжевать?)
Глаза Саёри округлились.
— Гару, а это где? — смущенно поинтересовалась она.
Понимаю. Нелегко признавать свой географический кретинизм. Хотя
таких вещей нечего стыдиться. Некоторые, вон, до сих пор время по
стрелкам определять не умеют. Тем более черт меня раздери, если я
сам с точностью помню, где находится Йемен.
— Где-то в Азии, на Аравийском полуострове, что ли, — пришлось
обрисовывать туманно, — он всегда хотел стать ученым-арабистом, вот
и поехал.
Лучше обойдусь без лишних подробностей, на них можно еще жестче
засыпаться. Но почему Йемен-то, блин?
— Ладно, — я взял униформенный пиджак со спинки дивана, —
классно посидели, но мне еще стих подбирать на завтра. Свой
написать все равно не успею, да и настроя нет, но полностью
схалтурить не могу. Если все принесут стихи, а я — нет, это будет
выглядеть как подстава.
(класс, теперь тебя волнует, что подумают компьютерные
анимешные тянки. как низко пало русское дворянство, Гарик)
Я покосился на скомканную салфетку со следами крови, все еще
лежавшую на столе. Она выглядела какой угодно, но точно не
компьютерной. Если это считать фальшивым, то можно дойти до
шизотеорий, согласно которым вся объективная реальность — просто
иллюзия, которую проецируют в восприятие наши мозги.
— Уходишь уже? — погрустнела Саёри.
— Ну да, — ответил я, — не хочу тебе мешать. Сам знаю, как по
утрам хочется побыть одному.
Она сняла бантик и покрутила его в пальцах.
— Ты… ты не помешаешь. Не ходи сегодня никуда, ладно? Постелю
тебе на диване, и порядок.
Прежде чем я успел что-либо ответить, Саёри принялась наводить
суету. Извлекла из шкафа в углу гостиной комплект постельного белья
и подушку, вернула столик на середину комнаты, расправила диван. И
пяти минут не прошло, а наше место для посиделок превратилось во
вполне приличное лежбище. Для одного тюленя средних размеров.
(траходром)
Цыц.
Мне оставалось только стоять столбом и наблюдать за бурной
деятельностью. И правда — не так уж она и беспомощна.