Навряд ли Монике придется по душе такой стиль жизни. Она ж
активная, пробивная и вообще наверняка зарядку по утрам делает, а
потом постит очередной сельдереевый смузи в местный аналог
инсты.
— По сравнению с этим скучно, да, — не стал отпираться я, — но
там никакого скрипта нет. Мир — одна здоровенная песочница, если
можно так сказать. Но с подвохом. Свобода воли у тебя вроде как
есть, но очень часто попытки радикально поменять свою жизнь
оборачиваются такой болью в жопе, что с ума можно сойти.
Моника нахмурилась и поджала губы. Кажется, я снова триггернул
ее комплекс “Капитана Америки”. Но это ничего. Пусть закаляется.
Люди, падающие в обморок от слова “хуй” всегда меня забавляли.
— Например? — спросила она после затянувшейся паузы.
— Взять те же границы. Ты не можешь просто взять и поехать жить
в другую страну. Бюрократия во все поля — возня с визами,
разрешениями на въезд, кучу документов нужно собрать, да и денег
нужно немало, особенно, если едешь в страну типа Канады, Австралии
или Швеции. На один перелет столько уйдет, что за голову браться
хочется. И так во многих сферах жизни. Слишком много абсолютно
ненужных, пустых переусложнений. Либо ты с ними миришься и играешь
по заданным правилам, либо не миришься. Такое тоже бывает. Строишь
себе в тайге какую-нибудь хижину и живешь там отшельником. На
натуральном хозяйстве. Второй варик выбирают редко.
Увлекшись разговором, я не заметил, как мы вышли к реке. Ну, как
реке… ручейки такого масштаба в моем мире ласково называют
“речками-говнотечками”. Кому пришло в голову соорудить через эту
“водную артерию” мост, ума не приложу, однако же кто-то до этой
блистательной идеи додумался. Вдобавок еще и подошел к делу с
выдумкой. По всей длине стоят красивые фонарики, до которых местные
подростки еще не добрались. Перила у моста крепкие, да еще и
покрашены совсем недавно. Только когда прислонился, сообразил, что
их могли СЛИШКОМ недавно выкрасить, и отпрянул. Лишиться еще одного
комплекта формы из-за собственной беспечности нельзя. Но
обошлось.
Я вдохнул свежий прохладный воздух полной грудью и посмотрел
вниз, на неторопливо бегущую воду. Моника присоединилась ко мне.
Сперва она стояла чуть поодаль, но уже через полминутки
придвинулась. При этом демонстративно ежилась. В социальных танцах
я не слишком-то хорош, говорил уже, но этот намек был чуть тоньше
футбольного комментатора Василия Уткина, поэтому даже мой
барахлящий радар его распознал. Я приобнял Монику за плечи и прижал
к себе. Кажется, все правильно сделал. Очередной день потихоньку
заканчивался. Подумать только, уже четвертый. Мы перевалили за
экватор. И пусть мне сегодня порядочно нашвыряли дерьма в лицо