– Мы пришли сюда, чтобы ты излечил свою рану, и добыл для своего брата воды из молочной реки.
– Хорошо, хорошо, что ты это вспомнил, – обрадовано молвил наследник, помогая вытирать нос брату от текущей из него крови, но так и не решаясь её заговорить. – Обернись, Лель, погляди, что с нашими другами. Они забыли, зачем сюда пришли, они забыли кто они. Пусть у тебя пока течет кровь, пусть брат. Страдание и боль вернули твою память.
Лель оглянулся по сторонам, и, увидев ничего не помнящих другов, беспокойно спросил у Святозара:
– И, что же мы будем делать? Будем всем носы разбивать?
– Нет, – усмехнулся наследник, и, выпустив плечо брата, положил на его вытянутые ноги гусли. – Носы мы больше бить не будем, а сделаем вот, что… Возьми Лель гусли и начни петь песни про Восурию, и я думаю они вернут наших другов к жизни.
Лель утер рукавом рубахи струящуюся из носа кровь, и, поставив гусли ребром, слегка наклонил их к себе, да, легохонько тронув струны пальцами заиграл… запел своим мелодичным, нежным голосом песню прославляющую родную Восурию. Песня по первому звучала не громко, но постепенно набирала силу и какое-то время спустя уже летела по всей стране Беловодья, заглушая трели птиц, крики зверей и шум бегущей воды. А еще немного погодя други стали пробуждаться, будто после долгой спячки. Первым очнулся Искрен, он тяжело потряс головой, посмотрел на Святозара и спросил:
– Что это было?
– Продолжай играть и петь, – кинул на ходу Лелю наследник. А потом, подойдя к Искрену, сказал, – ты помнишь, как тебя зовут и зачем ты пришел сюда?
– Конечно, помню. Меня зовут Искрен, а пришли мы сюда к корове Земун, чтобы ты смог излечиться, – кивая головой, ответил Искрен.
– Вот и славно, что ты это вспомнил. А теперь вставай и одевайся, – добавил Святозар и оглянулся, обозревая других другов.
Дружина под звуки родной песни пришла в себя и обеспокоенно озираясь, собралась около наследника.
– Святозар, – тихо спросил Молчун. – Что с нами произошло?
– Я уже говорил вам, что это когда-то был Ирий-сад, и, видимо, в нем сохранилось волшебство, которое помогает забыть прошлую жизнь, страдание, беды и горе, даруя вечное счастье и благодать, – ответил наследник Молчуну, и дополнил, обращаясь к дружине, – други давайте одеваться и в путь.
– Святозар, – сызнова наполненным грустью и тревогой голосом проронил Молчун. – Я вспомнил, как отец мне говорил, чтобы мы не слушали здесь песни птиц, не прикасались к плодам и не любовались природой. А я… а я…. Я так был потрясен гибелью Стояна, что совсем об этом позабыл.