Появившиеся вновь щиты вызвали теперь радостные возгласы с нашей
стороны.
Выстрелов почти не было слышно. Видимо перезарядкой ружей
заниматься было уже некогда. Свист арбалетных болтов тоже
поутих.
— В близкий бой! — раздался крик старосты деревни.
И я понял, что сейчас начнется самое интересное. Дальние атаки
показали свою нежизнеспособность и в ход пойдет старое и надежное
средство – холодное оружие.
Вокруг меня сгрудилась четверка защитников, не подпускающих ко
мне наемников.
Чуть вдали я видел, как гарцующего на коне Советника повалили
люди в защитных бочонках, но тот извернулся и рванул к лесу.
Седовласый орудовал где-то в стороне, и я его пока не мог
видеть.
Иван и сотоварищи отбивали атаку за атакой, отправляемых по мою
душу наемников. Я слышал посвист клинка Вона и радовался, что мои
защитники живы.
— Ты не так им пользуешься! — вдруг крикнул мастер Лин в разгар
очередной схватки.
Иван отбил удар наемника и с удивлением глянул на Лина.
— Вот так надо, — Лин замысловато крутанул своей шпагой. — А
затем обычный удар!
— Понял! — крикнул Иван и бросился на новую порцию
противников.
Я заметил, как он повторяет движение Лина.
Клинок вдруг озарило бледно-зеленое пламя, и он запылал, словно
меч Архангела Михаила.
Враги застопорились, увидев иллюминацию, и попятились от греха
подальше. Иван, поняв свое превосходство, с криком рванул за ними.
Лин довольно улыбнувшись, продолжил отбивать атаки остатков
желающих добраться до моей персоны.
Я глянул на Корсакова все так же отбивающего мои атаки где-то на
краю леса. Каждый раз, схватив его, я пытался оттащить подальше в
лес. Но либо мои атаки с расстоянием слабели, либо он стал лучше с
ними справляться, но между нами образовалась какая-то стабильная
дистанция.
Наш отряд во главе со старостой уже оттеснил нападавших ближе к
краю леса. Было видно, что некоторые наемники бросают оружие и
удирают с поля боя.
На стенах уже начали раздаваться радостные возгласы. Видимо
сверху поле битвы можно было видеть в перспективе и смотревшим
стало казаться, что победа близка.
По-своему же состоянию, я такого сказать не мог. Атаки Корсакова
стали жёстче и разнообразней. Мне вдруг показалось, что он стал
выдыхаться и пытается предпринять отчаянную попытку сделать хоть
что-то.
Я видел, как в некоторых моих людей, защищенных не полностью
полетели синие ледяные разряды. Попадая сверху в человека, они,
минуя щит, причиняли незаметные, но, судя по всему, значимые
повреждения. Люди падали и замирали без движения.