Глава 7. Если вас не утверждали на Совете Вотчины, вам очень повезло
Когда ты оказываешься в просторном зале, где окна во всю ширь стен, много солнца и ещё больше любознательного до подозрительности народа, то чувствуешь себя не очень комфортно, тем более что весь этот народ смотрит именно на тебя. Как и успела Зимина за считанные дни собрать такое представительство? Здесь были даже десятиклассники из московской школы №13442, той самой, что в Кузьминском лесу. Откуда Егор их знал? Да их весь Устюг знает! Сколько раз этих десятиклассников в пример ставили! За самое заботливое, трогательное отношение к Вотчине, уважительное почитание Старейшего, за патриотизм и трудолюбие, – представляете, сколько всего набирается? А самый страшный укор: «Вы земляки! А такого уважения от вас не дождёшься!» Стоит ли удивляться, что школьники Устюга их не только знали, но и недолюбливали. Кто любит примерных отличниц? Ну, уж если только очень красивые попадаются…
Вопросы к Егору посыпались ворохом – один вреднее другого. По Своду Законов Вотчины Егор плавал, на Указах Старейшего чуть не утонул, а когда дело дошло до постановлений Совета, подумал, что всё – конец. Они эти постановления сами и принимали, а он только читал, да и то, как оказалось, без понятия, что, похоже, и было отражено в протоколе Писарчука. Это такой заяц в Вотчине есть, почерк лучше всех, образование для зверушки отменное – аттестат лесной школы с почётной грамотой по лесоведению. Писарчук и тот над Егором посмеивался, а, чтобы незаметно было, улыбку во весь рот длинным ухом прикрывал, но всё равно фыркал и брызгался во все стороны чернилами.
– А теперь последний вопрос! – строго зыркнув на зайца, провозгласила Зимина суровым тоном судьи, предоставляющим последнее слово подсудимому. – Позвольте задать его мне, – помолчала. Наступила полная тишина, никто не ёрзал на стульях, не шептался и не играл в морской бой, как будто все ждали, что математичка сейчас напишет на доске задачи контрольной по итогам года. Но ни доски, ни задач не было, а Лиза сухо приказала:
– Внести изображение герба Старейшего. Выберите там, из запасников, поточнее и в цвете, – и плюхнулась на стул в ожидании, как будто вопрос уже задан.
За пять минут, в течение которых на стене укреплялся плакат с изображением герба, Егор лихорадочно уточнял свои геральдические познания. Их было слишком много, чтобы вспомнить всё сразу! А как иначе, если Егору всегда хотелось стать не милиционером и не пожарным, не военным и не разведчиком, а именно – герольдом, одной из обязанностей которого в те самые средние века как раз и было составление и описание гербов. А геральдика – это и есть наука о гербах, при создании которых применяется так много геральдических тонкостей.