Директорша нисколько не обратила внимания на его угрозы:
«Вы хотите войны? – вы её получите! Можем и по судам походить. Но в ваших же интересах не ссориться с компанией и уйти с миром. И вообще, не вам здесь про закон рассуждать».
«Я прямо даже не знаю… Это бред какой-то! Вам кто-то что-то про меня сказал? Я ничего не сделал такого, за что меня можно уволить», – смягчил тон Томас Лонг и подошёл ближе к её рабочему столу.
Она несколько отпрянула:
«Ну, всё. Если у меня и оставалось какое-то уважение к вам, то теперь, когда вы даже не можете уйти без скандала… Я вызываю охрану!»
«Да что, чёрт побери, я такого натворил?» – громче приличия крикнул Томас Лонг.
«Довольно! Хватит! Не хотелось мне публично унижать вас. Я думала, вы оцените моё желание вывести вас из компании тихо и незаметно. Теперь же вы сами вынудили меня», – она нажала какую-то кнопку пол столом, и в кабинет тут же вошёл её личный охранник.
«Выведите его отсюда, этот человек у нас больше не работает», – жёстко приказала она.
Охранник подошёл к уволенному, взял его за локоть, подтолкнул к двери и вывел в коридор, и Томас Лонг не сопротивлялся ему и не смотрел на столпившихся в коридоре бывших своих коллег.
Аристократ путешествует, ему нравится узнавать разнообразие мира. Однако он уверен, что те, кто нарочно ищут приключений, просто не умеют устроить свой быт. Аристократ чувствует любовь к своей земле, народу, своему языку и культуре. Он понимает, что история семьи, породившей его, определялась историей его земли. Аристократ подобен дереву – он укоренён в родной почве, но семена его долетят куда угодно.
«Кодекс аристократа»
Нельзя сказать, чтобы десятилетняя профессиональная карьера Томаса Лонга складывалась особенно удачно – хотя, казалось бы, у него было всё, что для этого нужно.
Он обладал логичным и гибким интеллектом, способностью к обучению, был общителен и мог мыслить творчески – и всё же продвижение по службе получали другие, куда менее достойные кандидаты.
Оказалось, что эти качества востребованы только в объявлениях о вакансиях, а для успеха в настоящей офисной жизни необходимо совсем иное: хитрость, услужливость, вероломство и, главное, болезненное желание возвыситься над другими.
Томас Лонг, лишённый подобных черт, к сожалению для себя понял, что со времён Макиавелли ничего не изменилось, да и, наверно, не изменится никогда.