Да, конечно, у Штирлица стакан всегда наполовину полный, а у меня наполовину пустой. Но я, конечно, не стал ему говорить об этом. Интересно, а нашел ли бы он что-то положительное, если бы оказался среди космонавтов? Об этом, разумеется, я его тоже не спросил.
Надо сказать, что приступы депрессии терзали не меня одного. В самом деле – чему радоваться? Наверняка многие подумывали о том, чтобы наложить на себя руки, и подсознательно чувствовали, что кто-то из нас способен перейти от мысли к действию. Но почему-то первое самоубийство стало для всех полной неожиданностью.
Это была необычная пара, на них поневоле сразу же обращали внимание. Она – жгучая брюнетка, высокая, стройная, даже немного худоватая, но при этом с пышными формами, причём без всякого силикона, с огромными голубыми глазами, которое делали ее красивое лицо прекрасным – двадцатилетняя победительница конкурса красоты штата Огайо. Он – подтянутый энергичный мужчина, но не Ален Делон, скорее ближе к де Фюнессу, с виду лет пятидесяти пяти (оказалось шестидесяти с хвостиком) – хозяин сталелитейного завода, чуть ли не мультимиллионер. Они были женаты меньше года, и любящий супруг брал свою прекрасную половину во все, даже деловые, поездки. То ли хотел постоянно быть с ней, то ли боялся оставить одну. Так и спас её от смерти, в чем очень скоро горько раскаялся.
Первое время дамочка ни на шаг не отходила от своего благоверного, надеясь, что их спасут, и жизнь войдет в прежнюю колею. Но, как выяснилось, спасать было некому, а еще вчера могущественный, способный бросить к её ногам если не весь мир, то все радости жизни муж превратился в такого же, как и все, стремящегося выжить, бедолагу. Его миллионы исчезли, а преклонный возраст остался. Красавице очень не понравились такие перемены. В создавшемся положении ее утешало только одно – женщин в лагере было гораздо меньше, чем мужчин, и лишь три-четыре из них могли составить ей хоть какую-то конкуренцию. Но все равно она была лучшей. Возможно, ей даже приходила в голову мысль, что она впервые в человеческой истории сможет выбирать из почти всех мужчин на Земле. Кто знает, кто знает.
И мисс Огайо ушла от мужа. Ушла не к новому избраннику, а вообще. Оставила, бросила опостылевшего старика. Чтобы, когда придет время, никто не мешал ее личной жизни. Для миллионера это стало страшным ударом. Он испытал не меньшее потрясение, чем при известии о конце света, хотя сделал вид, что ожидал от любимой подобного фортеля. Он оставил эту боль внутри себя, не позволив ни грамму выплеснуться наружу. Трудно сказать, что потрясло его больше: потеря горячо любимой жены или такая яркая демонстрация катастрофического падения своего социального статуса. Да, он стал никем, жалким брошенным стариком. Возможно, со временем миллионер смирился бы с этой мыслью, но буквально через день после ухода жены он что-то сильно напортачил во время работы, и Степаныч бросил ему укоризненно: