Жизнь налаживалась. Мы обеспечили себя едой, полным ходом шло строительство, которое должно было закончиться уже к августу, а постоянная занятость не оставляла места для печальных мыслей. В это кошмарное утро мы, как обычно, уселись завтракать, переговариваясь друг с другом, отчего стоял монотонный, невнятный гул.
И внезапно этот гул был перекрыт отрывистой пулеметной очередью. Мы, как по команде, повернулись в сторону выстрелов. На невысоком холме, метрах в трехстах от нас, стоял бронетранспортер. Странно, что никто его не заметил. Сразу после выстрелов из-за машины появились пять человек и решительной походкой направились к нам. Все они были вооружены автоматами. Мы замерли в растерянности, не понимая, откуда взялись эти люди и что нам следует предпринять. Думаю, если бы после выстрелов, БТР двинулся в нашу сторону, началась бы паника, люди бы разбежались в разные стороны. Видимо это поняли и незваные гости. А поскольку они не хотели, чтобы мы разбежались, боевая машина медленно двинулась за ними лишь когда пятеро автоматчиков одолели половину разделявшего нас расстояния. Они приближались молча, лица их были злы и сосредоточены, и у нас уже не оставалось никаких сомнений, что ничего хорошего от этих ребят ждать не приходится. Наконец они подошли и так же молча, со злобой, продолжали нас рассматривать. Наконец, стоявший в центре детина сообразил, что вести разговор с людьми, сидящими за столом, довольно затруднительно и гаркнул изо всех сил:
– Всем встать и построиться вот здесь, – он обвёл рукой свободное место перед собой.
Мы не торопились выполнять это хамское требование, и тогда он добавил:
– Тех, кто не успеет за минуту, перестреляем, как собак.
И чувствовалось – перестреляет. Даже не как собак, а как мишени в тире – хладнокровно и с удовольствием.
Мы потянулись из-за столов. Бандиты (как еще назвать этих выродков) отпустили сомнительную шуточку насчет сухости нашего нижнего белья и дружно ржанули. Развеселились, наконец.
Тип, заставивший нас построиться, явно был главарем шайки. Дождавшись исполнения своей команды, он заявил:
– Меня в натуре не интересует, как вы жили раньше. Это чисто ваши дела. Теперь все вы будете подчиняться нашим приказам. Если какая падла, не дай бог, вякнет что-нибудь против или не подчиниться, расстрел на месте, конкретно. Скажем, «грызть землю», значит, грызите землю, а свое мнение можете заткнуть себе в задницу. В гробу мы его видали, усекли?