Сказав слова благодарности, взяв пластиковую карточку, Ольга Петровна провела своей банковской картой по оплачивающему терминалу. Расплатившись, она по-дружески с ним попрощалась. И выйдя из машины, помахала ему рукой и произнесла вслед уезжающей желтой машине:
– Хороший мужчина, – потом обратила внимание на Сергея, – ты весь день молчишь. Кому ты пишешь, Оле?
– И ей тоже. Я не могу связаться с Алексеем. Леха должен был вернуться еще пять дней назад. Что-то случилось. Его телефон молчит. Его отец не отвечает. Я звоню в это чертово бюро. Там мне отвечают, что я не член семьи и они не выдают такую информацию, кому попало.
– Приедет твой друг, не переживай.
В больнице на первом этаже было просторно и светло. Пятиэтажное здание вмещало в себя несколько корпусов и отделений. Она также служила и для военных. В больнице проходили лечение те, кто был ранен на фронте, или проходили реабилитацию пострадавшие от той же войны. В это утро особенно много было военных. Их появление в больнице говорило о возобновление боевых действий. Но раз об этом не было упомянуто в ряду сверхновостей, то война шла не на территории империи.
В холле их встретила медсестра, которая провела их в гардероб, а затем сопроводила к лифту.
– У врача сейчас прием, но вы скажите в отделение медсестре, что он вас вызвал. Она вас отведет, – разъясняла молоденькая девушка и, нажав на кнопку вызова лифта, умчалась в регистратуру помогать с прибывшими пациентами.
Ольга Петровна с горечью смотрела на раненых солдат, ожидая лифт. Одних увозили без сознания, другие волочились с костылями по коридору за медсестрами. Она протяжно выдохнула, отпуская еще ниже свои плечи.
– Когда же ты кончишься, глупая ты война? – высказала она в пустоту, не ожидая ответа.
В отделении на четвертом этаже, в отличие от первого, стояла гробовая тишина. Здесь также было много раненых и больных, в суматохе медсестры бегали по коридору. Среди зеленых форм и синих пиджаков они в белых халатах уже приноровились и мелькали из одного кабинета в другой. Но военные смиренно, терпя свою боль, ждали своей очереди. Объяснилось это спокойствие в отделении, как только открылась дверь кабинета заведующего отделением и в проеме двери показался тот же врач, что ждал приезда Ольги Петровны. Он сам принимал поступивших людей в своем кабинете. Его тело полностью закрыло дверной проем. Толи от страха или уважения, или по другим причинам, кто как называет, но при виде его все затаили дыхания, а кто мог подняться, сразу постарались приподняться.