…Приобретение костюма наметилось давно. В означенное число, первый день выхода Жоржа в очередной отпуск, чета долго ходила по центральному универмагу, примеряя импортные и отечественные гарнитуры. Одни костюмы висели на Жорже мешком, на другие не хватало роста, на третьи – талии… Одно из строгих облачений, казалось, пришлось впору фигуре, но настолько старило лик, что от классики пришлось отказаться. Когда усталость от неудачных примерок грозила перейти во всеобщее раздражение, покупателей и продавцов, магазинная принцесса, странно ухмыляясь, торжественно выплеснула из запасников мужского салона темно-фиолетовую двойку и убедительно возвестила, что это самый последний всплеск западной моды, а посему – штучный экземпляр, исключительно для взыскательных клиентов с оригинальным вкусом и так далее.
Когда Жорж в тесноте примерочной кабины облачился в плотно облегающие брюки и пиджак, стилизованный под френч, и, насколько это было возможно, оглядел себя частями в близком трехстворчатом зеркале, ему показалось, что он вернулся в пору пятнадцатилетней давности… Распрямились плечи, выгнулся стан; голова в забытой грации откинулась назад – даже хрустнули позвонки, заострился подбородок, заиграл парус уже несколько лет спящего кадыка; разгладились морщины, глаза сверкнули свежим сиреневым блеском. Отражения троились, жаркий фонарь над головой творил в стеклах лиловые блики. Невольным движением Жорж отринул от себя мятую шторку. Сейчас он искупается в яростных лучах софитов, в дожде оваций, в восхищенных взглядах поклонниц… Шаг вперед!
– Слишком вычурный фасон!.. – сказала жена после паузы. – Это подошло бы нам в году эдак…
Они сели в автобус и поехали домой, решив отложить покупку на грядущие отпускные дни, в которых, конечно же, будут и супермаркеты и всевозможные ярмарки… Мысль об отпускных изобилиях скрасила усталость и неудачу планированной покупки.
К деньгам Жорж относился без всякой жадности, но при этом весьма бережно и ответственно. Взять хотя бы привычку периодически, окажись при нем достаточно крупная сумма, незаметными, как ему казалось, движениями, проверять целостность доверенных денег – то руку невзначай опустив в карман, то проведя ладонью по пиджаку, как бы поправляя лацкан. Благодарные к вниманию капиталы неизменно отвечали приятной шершавостью пачки или надежной твердостью кошелька, ощущаемой через мануфактуру.