С другой стороны, имеется смутный и гораздо менее выгодный вариант работы в Англии. Новый работодатель. Зарплата, хоть и приличная, да только вот что от неё останется при отнюдь недешёвой английской жизни? Жилье придётся снимать, налоги на доход в размере сорока процентов платить. И главное, главное. Разве захочет мой муж Владимир Солнцев, ни слова не говорящий по-английски – разве решится он в своём немолодом возрасте на такую немыслимую перемену как переезд в англоязычную страну, где он никогда не сможет быть самостоятельным и независимым от меня?
Мои сомнения были разрешены самим учёным-географом, причём самым неожиданным образом. После недолгих раздумий он сделал такое заявление:
«Маша! В Коряжму нельзя ехать ни в коем случае! В округе уголовники бродят, по лагерю местные дети бегают. Ну представь себе, приедем мы в Коряжму на своём внедорожнике, поселимся в красивом домике жить, толком не отгороженном от местной убогой действительности. Нас же с тобой просто-напросто убьют в один прекрасный день. Едем в Англию!»
Я пыталась Солнцеву возразить, что он в Англии и месяца не протянет без русской речи на улицах, в замкнутом пространстве, наедине с собой да со мной. Доцент-преподаватель, больше сорока лет проработавший в Московском университете. Любимец студентов и коллег, неизменно вызывавший у окружающих добрую улыбку. Любитель водки и солёного огурца на закуску. Русский человек до последней клеточки мозга, несмотря на двойную фамилию Солнцев-Эльбе и кровь, в которой оставили следы «Литва, и Русь, и разные татары». Поэт и библиофил, не мыслящий себя вне русского языка. И не имеющий ни малейшей надежды на то, чтобы овладеть английской разговорной речью. Потому что об активном общении на чужом языке не могло быть и речи – из-за дырки в горле после перенесённого рака.
Солнцев настаивал на своём: «Из университета я всё равно уйду, хлопнув дверью! На кафедре мне стало находиться совсем невыносимо. Обрыдло! Я готов с тобой поехать куда угодно. Но в Коряжму ехать нельзя категорически. Едем в Англию! Не понравится – вернёмся! Много ли мы с тобой потеряем, в конце концов?»
На том и порешили. Я подписала контракт с англичанами и вскоре уволилась с работы, отказавшись от предложения ехать в Коряжму. Начальство отнеслось к моему выбору с пониманием.