– Похоже на анекдот. А вот еще такая история, – продолжил тему Михаил. – В Ялте Черчилль и Рузвельт решили разыграть Сталина. Черчилль за завтраком сообщает, что ему приснилось, как его назначили премьер-министром всей Земли. Рузвельт тут же говорит, что ему приснилось, как его назначили президентом всей Земли. И ждут, а что же Сталин. Ведь он оказался, пусть и во сне, не у дел. Но Сталин не растерялся и тут же говорит хитрецам: «А мне приснилось, что я вас в этих должностях… не утвердил!»
Видимо услышав разговор о Сталине, попросил разрешения присесть сидевший за соседним столом мужчина, по виду неопределенного занятия.
– Ребята, я немножко выпил, не обижайтесь. Вы, наверно, студенты. Слышу, речь о покойничке. По его милости только что пятерик отмотал. Опоздал я на работу на десять минут. Объявили саботажником и за каждую минуту – по полгода. Со мной в лагере еще за колоски много зеков сидели. Знаете про колоски?
– Я знаю, штурвальным на комбайне у отца работал, – ответил за двоих Михаил и продолжил, – не пойму только при чем покойник, если ты опоздал. И не надо лапши. За пять минут не судили. А только за час и больше. Я юрист и этот закон знаю. И за колоски правильно сажают. Одни пашут от зари до зари, а другие – на готовенькое. Приедешь на поле, а там половина убрано.
– Сажать человека в тюрьму за опоздание на работу и за колоски – это неправильно. Здесь я с товарищем согласен, – встал Зденек на сторону незваного гостя, – думаю, хватило бы увольнения или штрафа.
– Так ему же дармовая рабочая сила была нужна, вот и сажал всех подряд.
– Я смотрю, смелый какой. Еще тело не остыло, а он… – стал возмущаться Михаил.
– Да, смелый, – перебил незваный гость Михаила. – Кто сталинские лагеря прошел, того уже не испугаешь. Знаешь, сколько там сидят? Миллионы. Да тиран он и кровопийца, – выкрикнул гость, а потом так же громко продолжил рассказ о своих лагерных мытарствах. Публика стала смотреть в их сторону.
– Зденек, пошли отсюда. Этот тип похож на провокатора. – Михаил встал и пошел к выходу. Зденек поспешил за ним. А мужик продолжал поносить умершего вождя. Если он не был агентом МГБ, ночевать дома ему явно не светило.
Догнав Михаила, Зденек положил руку на его плечо и стал горячо убеждать, что мужчина не провокатор, а пострадавший от сталинской диктатуры, и он сам его хорошо понимает.