Схватив платье, Ромка его примерил, и хотя на нем оно и висело, и топорщилось во все стороны, решил, что сойдет. А чтобы яркие горошины не бросались в глаза, пришлось накинуть на плечи найденную в той же корзине старую темную шаль. Вот только на ногах остались кроссовки – не нашлось подходящих туфель.
В парике и таком обличье Ромке стало безумно жарко, но он утешил себя тем, что это ненадолго, стоит только дойти до реки и вернуться назад.
Подмазав губы Лешкиной помадой, Ромка надел черные очки, вылез из окна, через дыру в заборе крадучись выбрался со двора и отправился на пляж, впервые радуясь тому, что Лизы в поселке нет и можно не опасаться встретиться с ней в таком виде. Потом, конечно, он все ей расскажет, и они со смехом будут обсуждать и его побег, и эту вынужденную маскировку.
Лешка только-только вышла из воды и улеглась на песок, как вдруг ее тронула чья-то рука. Она поморгала глазами, но, разглядев знакомое платье, тут же узрела в несуразно одетой и неаккуратно накрашенной девице родного брата.
– Не смешно! – заявила она.
Однако Артем с Венечкой, увидев такое чудище, громко расхохотались.
– Нечего ржать, – разобиделся Ромка. – Я не смешить вас пришел, а оделся так потому, что у нашей калитки дежурит мент, тот самый, от которого я сбежал. Быстро же он меня вычислил. Но к нам не зашел почему-то. Может, хочет поймать меня с поличным, надеется, что я еще что-нибудь подожгу?
– Вряд ли, – засомневался Венечка.
– В любом случае мне нужна ваша помощь.
Ромка с опаской огляделся вокруг. На его счастье, поселковые ребята в этот момент играли в волейбол и в их сторону не смотрели. Он увлек друзей за куст, сообщил о новом пожаре, вспыхнувшем в Краснолесье, и с досадой рубанул рукой по песку:
– Вы понимаете, что я и есть тот подросток, о котором говорилось по телику? Но случился этот пожар, когда мы шли по дороге. Надо срочно доказать, что не я там все поджигал!
– Но мы – твои свидетели. И в полиции объясним, что в это время были с тобой, – спокойно сказала Лешка.
– А там решат, что вы – соучастники, а не свидетели, и не станут далеко ходить и искать кого-то еще. Отчитаются за нашу поимку перед начальством – и все. Мы, конечно, в конце концов свою правоту докажем, но не сразу, а потратим уйму драгоценного времени. И Нина Сергеевна пострадает: родичи же думают, что она с нас глаз не спускает. А какой за нами будет контроль? Мама не горюй, даже думать не хочется.