Королева была прекрасна – так
говорили все, кому повезло увидеть ее. Я соглашалась. Какой смысл
спорить с очевидным?
Она была юна и сказочно хороша,
словно цветок персика. Ее Величество обладала той самой красотой,
что чаще всего воспевали в стихах: изысканная простота – ничего
лишнего и вычурного. Зачем молодой женщине расписывать лицо
узорами, если у нее ухоженная бархатистая кожа и нежнейший румянец?
Да и какая косметика сумеет достойно оттенить эти волосы, темные,
будто ствол персикового дерева, и глаза зеленее листвы?..
Даже когда Ее Величество недовольно
поджимала губы, раздосадованная тем, что стражники без промедления
пропустили меня не только в королевское крыло дворца, но и прямиком
в покои августейшей четы, она оставалась прелестна. Лихо, всю
дорогу семенивший за моим паланкином, не поднимая головы, как самый
преданный и вышколенный из слуг, при виде королевы все же допустил
осечку и вытаращился так, что мне пришлось самой откинуть расшитое
полотнище и выбраться наружу без посторонней помощи.
В последний момент протеже атиссы
Оули все же опомнился, снял с меня расшитое золотом покрывало и
тотчас же согнулся в поклоне, незаметно поправив едва не
размотавшийся сари. Королева едва скользнула по нам взглядом и
отвернулась, откинув голову на подлокотник клинии.
– Его Величество ожидает в кабинете,
– сухо сообщила королева, не оборачиваясь, и сделала вид, что
полностью поглощена бумагами, которые лениво пролистывала, пока в
общую гостиную августейшей четы не влетел мой паланкин.
Я коснулась лба кончиками пальцев в
знак почтения и повернулась к нужной двери. Провожатые мне не
требовались, а королева была вольна выражать свое недовольство как
ей заблагорассудится – это не означало, что о вежливости могла
забыть и я.
Слишком много посторонних глаз – и
сегодня их стало на одну пару больше.
Его Величество и правда ждал,
нетерпеливо меряя шагами кабинет: пятнадцать шагов вдоль и ещё
столько же – поперек. Секретарь философски провожал взглядом его
метания, но ничего не предпринимал. Ослепительный атисс Рубид
служил королю ещё в те времена, когда тот был вторым наследником
престола и в страшном сне не представлял, что однажды тяжесть
короны обрушится на его голову. Опытный секретарь точно знал, что
никаких действий и не требуется.