В законодательстве США также используется целый ряд коллизионных привязок для установления формы международного коммерческого договора. Так, в соответствии со ст. 3538 ГК Луизианы 1825 г. форма договора может определяться в соответствии:
а) с правом штата (страны) его заключения;
б) с правом штата его исполнения в той мере, в какой исполнение должно быть произведено в этом штате;
в) с правом штата общего домицилия или места коммерческого обзаведения сторон;
г) с правом, регулирующим существо договора[247].
В соответствии с § 199 Второго свода конфликтного права США 1971 г. договор между лицами, находящимися в различных странах, будет поддержан судом с точки зрения его формы, если он соответствует требованиям обеих стран[248]. В соответствии со ст. 15.325 Свода законов штата Орегон 2013 г. договор считается действительным по форме, если он соответствует:
а) lex causae;
б) праву страны, из которого сторона договора или ее представитель дали согласие на заключение договора[249].
Таким образом, основной привязкой для определения формального статута международного коммерческого договора в зарубежном и международном праве является lex causae, которая дополняется различными коллизионными привязками, среди которых: право страны заключения договора; право страны, где находится одна из сторон договора; право страны исполнения договора; право страны, где находится представитель; право страны, в соответствии с которым договор является действительным; право обеих сторон договора, включая право их общего домицилия или места коммерческого обзаведения; право страны суда.
В целом альтернативное применение нескольких правопорядков для регулирования формы договора отражает получивший распространение в настоящее время принцип favor negotii («в пользу действительности сделки»), «направленный на применение того права, которое является более благоприятным для признания сделки действительной»[250]. Указанный принцип способствует повышению «валидативности» международного коммерческого договора (его способности быть действительным) с точки зрения его формы.
В отечественном законодательстве длительное время содержалась норма, в соответствии с которой форма сделки подчинялась праву места ее совершения. Указанное положение было закреплено в п. 1 ст. 1216 Модельного ГК СНГ и остается в гражданском законодательстве зарубежных стран ЕАЭС (п.1 ст. 1281 ГК Республики Армения, п.1 ст. 1116 ГК Республики Беларусь, п.1 ст. 1104 ГК Республики Казахстан, п.1 ст. 1190 ГК Кыргызской Республики). При этом особым образом в указанных правовых актах определяется обязанность совершения в письменной форме внешнеэкономической сделки (п. 2 ст. 1216 Модельного ГК СНГ, п. 2 ст. 1104 ГК Республики Казахстан, п. 2 ст. 1190 ГК Кыргызской Республики, п. 2 ст. 1281 ГК Республики Армения, п. 1 и 2 ст. 1116 ГК Республики Беларусь). Кроме этого, в указанных нормативных правовых актах имеется субсидиарная привязка для установления формального статута договора – к