Смех сменился слезами. Они катились из добрых, небесно голубых глаз мужчины и грустно скатываясь по квадратному подбородку, утопали в недрах лисьей шубки. Немного погодя, успокоившись, утер свое не по годам морщинистое лицо и вновь принялся за снег.
– Раз лопата, два лопата….
Покончив со снегом, мужчина открыл сарай, и, вдохнув запах сена и свежего разнокалиберного навоза, вошел внутрь, нашарил рукой выключатель и включил свет. Тут же его поприветствовала вся скотина: козы Машка и Наташка, козел Макар, свинья Лялька с шестью месячными поросятами, корова Зорька с теленком без имени, бык Славка, баран Кузьмич с тремя овцами на сносях, десять куриц и петух.
– Доброе утро мои дорогие, – сказал Николай Степанович, и, взяв вилы начал обход хозяйства по отсекам. – У вас, милая Лялечка, – обратился он к свинье, – что-то совсем грязно сегодня, давай-ка почистим. Свинья деловито хрюкнула и попятилась в угол своего отсека, за ней последовали и поросята. – Тьфу ты, – выругался мужчина, – ведро-то твое с едой, я совсем забыл, Лялька. Ну, ничего, – сказал он, точно успокаивая многодетную мамашу, сейчас я с остальными управлюсь, и непременно тебе принесу.
Закончив в сарае, Николай Степанович прошел в конюшню. Кобыла Вьюга облизывала приличного размера комок слизи, заслышав шаги мужчины, навострила уши.
– Ба! – воскликнул Николай Степанович, – да у нас прибавление! – но заметив настороженный взгляд кобылки, заговорил уже спокойнее, стараясь успокоить мать, – ну-ну, не бойся, красавица. Ты же знаешь, я не обижу. Наполнив кормушки водой, и побаловав кобылку, а заодно и жеребца, стоящего на привязи, овсом, мужчина перекрестился и поспешил оставить кобылу с жеребенком наедине.
Накормив и напоив все хозяйство, Николай Степанович вынес угощение и для огромного лохматого волка, беспрепятственно бродящего по округе. Большую мясную кость мужчина оставил на крыльце, как бы в условленном месте. Каждое утро он оставлял там кость, а к вечеру она пропадала.
Всего дважды мужчине удалось увидеть это животное. В первый раз, примерно три года назад, зима тогда выдалась суровой. В одну особо холодную ночь, Николай Степанович услышал жалобный вой, выйдя на улицу, он обнаружил там лохматую псину, явно замерзшую напуганную и оголодавшую. Мужчина зашел через сенки в зимнюю кладовую, достал оттуда замороженную куриную тушку, и оставил ее на пороге дома, а сам отошел чуть подальше, решив понаблюдать. Приближаться к животному Николай Степанович не рискнул.