Жарко.
– Так и? – Шторм всё ещё не в силах поверить в то, что человек, которого мы все считали мёртвым, сейчас сидит напротив нас. – Как тебе удалось спастись? Я помню, как проверял твой пульс, его не было.
Миша смотрит на парня, задумчиво хмурясь, а я разглядываю лицо гостя, пытаясь вспомнить, каким он был раньше. Признаться, я его совсем не знала. Вообще. Только по рассказам сестры.
Помню, как она показывала его фотографии и как светилась от счастья, рассказывая о нём. Маша начала пропадать где-то ночами, из-за чего родители часто скандалили на эту тему, мол, раз живёшь с нами, так оставайся дома, а не чёрт знает где. Помню, сестра сказала, что он работает и учится где-то на заочке. Она переспала с ним в первый же день знакомства, а после они погрязли в «свободных отношениях».
Помню, как Маша плакала, когда узнала, что Кузнецов нашёл себе другую девчонку, а ей даже ничего не сказал, как будто её вовсе никогда не существовало.
А потом произошёл случай на подземной стоянке, после которого Егор стал инвалидом. Мы с ним разошлись, и я уехала в Питер. Что было с Машей я не знаю, но, когда аноним свёл нас четверых вместе, сестра уже снова была с Мишей.
Впервые я встретилась с ним лично, когда тот заезжал за Тараном, чтобы отправиться на страйкбольную тренировку. Это было на парковке перед общежитием.
Тогда я не узнала Кузнецова, потому что видела его давно и то лишь на фотографиях. В следующий раз мы пересеклись уже в самом конце, когда Маша с Егором приехали спасать меня от Андрея. Насколько я знаю, Шторм какое-то время жил у сестры, так что смог немного пообщаться с Мишей. По его словам, Кузнец неплохой парень.
Я же совершенно о нём ничего не знаю.
– Я очнулся в больнице, – говорит Миша. – Пролежал в коме где-то месяца четыре. Потом прошёл реабилитацию и выписался. Мне сказали, что я чудом спасся. Пули не задели важные органы, но я потерял много крови. Возможно, из-за шока или ещё из-за чего я впал в коматозное состояние и всё никак не мог выбраться из него. Говорят, кто-то вызвал полицию, услышав перестрелку. Со мной была ещё одна девчонка, но она скончалась практически сразу.
Я думаю о Яне Куркиной, что лежала на бетонном полу в луже собственной крови, а над ней склонялся Андрей, пытаясь нащупать пульс.
– Значит, ты выписался из больницы спустя где-то пять месяцев после ранения? – спрашивает Егор, затягиваясь. – Примерно полгода назад. И что делал потом?