– Не надо «скорую», – получилось испуганно и слабо. Как раз то, что надо. Испуг настоящий, а слабый умирающий голос – коронная Шушина фишка. Долго тренировалась перед зеркалом. Теперь могу изображать умирающего лебедя во всей красе, даже не напрягаясь.
– Потерпишь? – ожёг он меня взглядом. Глаза у него какие… красивые. Серые, ресницы пушистые.
Да и вообще. Он ничего так. Симпатичный. Не красавец, конечно, но что-то такое притягательное в этом диком обезьяне есть. Интересно, сколько ему лет?.. На вид он постарше. Мужчина, не зелёный юнец.
В нём не было идеальности черт, как у Яна, например. Но я никогда не падала на красивые мордашки. Не мой стиль, не мой вкус. И ежели его обтесать, облагородить… Стоп, я о чём-то не том думаю. Видимо, кровопускание пошло мне не на пользу.
Голова кружилась, мысли путались. То ли я слишком в образ вошла, то ли действительно мой организм так реагировал на кровопотерю.
Пока я сидела, как птичка на жёрдочке, Орангутан развил бурную деятельность: тазик организовал, ножку мне промыл, стульчик подставил, полотенчико белое, новое расстелил, пинцет откуда-то достал и с видом умного хирурга встал на колени и сжал лодыжку огромной лапой.
– Кажется, мне сейчас станет плохо, – булькнула я и сглотнула вязкую слюну. Короче, вся моя храбрость куда-то подевалась. Какой дурак по осколкам ходит? Уж точно умной меня не назовёшь…
– Потерпи, – поднял Орангутан лицо и посмотрел мне в глаза. – Там фигня вопрос: два неглубоких пореза, я их уже обработал, и осколок торчит. Секунда дела. Я тебя держу, но лучше не дёргайся.
– Я буду кричать, – честно предупредила я.
– Да ори, сколько душе влезет, – щедро разрешил он и одним движением вогнал пинцет чуть повыше пятки. Ну, мне так показалось. Потому что боль была адская. Я визжала, словно меня режут.
– Ну, всё, всё, – крепко держал он мою ногу, хоть я попыталась и вырваться и ударить его, и поливал рану спиртом. Или чем-то ещё забористым – жгло немилосердно.
Затем он ногу забинтовал – умело так, споро, а затем снова взял меня на руки.
– Ты это. Отдохни, что ли. А я приготовлю что-нибудь. Голодная?
В животе согласно завыло. Я ж с вечера ничего не ела. А уже как бы пора. В тот момент я напрочь забыла, что девчонки меня завтраком кормили.
– Значит, голодная, – правильно понял Орангутан вой моего организма и почему-то обрадовался.