— Ведьмак, не убивай — сдавленно попросил он. — Я не задумал
против тебя ничего херового. А просто хотел перетереть кое о чём и
предупредить.
— Врёшь сучонок — не поверил я и вырвал из-за голенища его
сапога, замеченную ранее трёхгранную заточку. Затем разодрал ей
рубаху и указал на татуированную воровскую звезду и слово «МИР» под
ней. — Захотел бы поговорить, подвалил бы на станции Дальней, пока
я электричку ждал.
— Так я хотел, но там при людях, этого точно делать не надо. Да
и просто хотел вначале рассмотреть тебя, да понять, чего ты
стоишь.
— Ну и как, рассмотрел? — спросил я и со всех сил размахнувшись
и влив в удар толику силы из браслета, вогнал заточку в доски
обшивки, почти по рукоять, всего в двух сантиметрах от уха
иного.
— Угу, рассмотрел. Больше не хочу.
— Тогда стой на месте и не дёргайся, сейчас я на тебя сам как
следует посмотрю. Предупредив иного, я отошел на метр и
сосредоточившись, поднапряг зрение. Для досконального просмотра аур
людей и иных можно было сотворить специального теневика, который не
мог двигаться, но видел все ауры во всей красе.
Делать это сейчас я не стал, а вместо этого воспользовался даром
Ювелира, истинным зрением, позволяющим всегда видеть нутро иного и,
если поднапрячься, окружающую его ауру.
И то что я увидел немного обескуражило, внутри человеческий
оболочки сидело существо очень похожее на худого подростка.
Призрачное тело покрывали болезненные, пигментные пятна, а на
изможденном лице выделялись огромные глаза блюдца, по которым можно
было легко считывать эмоции иного.
А вокруг этого всего витала белёсая аура, покрытая фиолетовыми
пятнами, расплывающимися пространстве, словно чернила, попавшие в
молоко. Если судить по увиденному, иной не был тёмным, но вместе с
тем и светлым он точно не был. Всё его нутро выглядело как-то
неоднозначно.
— Кто ты? Темный или из светлых? — напрямую спросил я и тут же
заметил на лице чернявого кривую ухмылку.
— Не Ведьмак, у нас тут расклады не такие простые. Темные и
светлые только в больших городах хреном меряются, а у нас тут на
периферии всё по-другому — начал объяснять чернявый и я
почувствовал, что он довольно-таки откровенен. — Мы иные тут все
живём в шатком балансе и стараемся друг друга краями не задевать.
Тёмные свои делишки проворачивают, светлые свои, а такие как я и
вовсе стараются больно не отсвечивать.