Наконец добравшись до ближайшего к нам узкого окошка, больше
похожего на вертикальную бойницу, я протянул корочки и вытянувшаяся
оттуда крепкая рука, забрала их у меня. После этого послушалось
шуршание бумаги и отрывистый бубнёж.
Таким образом мы с тётушкой простояли около минуты. За это время
я осмотрелся и убедился, что поднимающаяся над трясиной чёрная
испарина значительно уплотнилась и уходя ещё выше не только не
спешит рассеиваться, но и наоборот создаёт подобие тёмного купола,
препятствующего проникновению прямых солнечных лучей.
При этом оказалось, что Авдотья Никитична совсем не замечает
подобных странностей. Одновременно с этим я заметил, что она
инстинктивно ёжится, видимо инстинктивно ощущая воздействие
потустороннего холодка, распространявшегося внутри странной
аномалии, окружающей остров с сараем.
— Ладно, давайте заходите внутрь, только без резких движений —
наконец разрешил дед Щукарь.
Пройдя вдоль стенки, мы переступили порог сарая, в котором не
имелось двух третей крыши. Когда-то вдоль стен стояли деревянный
стеллажи, от которых остались только столбики, торчавшие из
дощатого пола. Ещё кое где стояли стопки армейских, зеленных
ящиков, похожих на снарядные.
Как ни странно, но завалов рухляди внутри не имелось. Всё было
давно выкинуто, а ящики сложены стопками у окон-бойниц. Середина же
вытянутого сарая, была и вовсе совсем недавно тщательно выметена.
При этом на досках пола, виднелась корявая пентаграмма, вырезанная
чем-то острым, с ржавой подковой, зачем-то прибитой в самом её
центре.
— Дед, ты совсем на старости лет сдурел?! — с ходу начала
заводиться дородная тетушка и указала на длинную пехотную
трёхлинейку, дореволюционного образца, которую высокий, седобородый
старик, облачённый в выцветший, брезентовый плащ и болотные сапоги,
держал в руках.
— Цыц баба! — рявкнул Щукарь в ответ, и Авдотья Никитична мигом
прикусила язык. Затем дед придирчиво осмотрел меня с ног до головы
и с сомнением покачал головой. — Ну что лейтенант, поможешь мне
немного? — спросил он.
— Без проблем дедушка. Помогу чем смогу. Только скажи, на кого
охотишься? — поинтересовался я.
— Да понимаешь ли паря, засаду делал на одного дюже опасного
зверя, а тут понимаешь ли под трясиной проснулась совсем другая
мерзопакостная тварь. Не такая лютая и умная как первая, но очень
опасная.