Как ни странно, но за ночь его никто не сожрал. Ни сумасшедший
псих-людоед, ни какой-нибудь забредший не туда волк, кстати Док не
знал, водятся ли тут волки, но был уверен что если бы они пришли, и
начали его жрать, он бы не проснулся. Спал Док буквально как
убитый. На утро спина болела, мышцы ныли, ничего приятного в том,
чтобы спать на голой земле, Док не видел, но в бытность свою
солдатом, он бывало проводил ночи в гораздо худших условиях, так
что старик был доволен хотя бы тем, что земля сухая.
Тот факт, что он проснулся утром, уже можно было считать удачей,
но на этом она и заканчивалась. Состояние было просто ужасным.
Усталость никуда не прошла, сон не помог. Пить хотелось жутко, и
дико болели ноги. Надо срочно выходить к поезду, там есть вода, там
мягкая кровать на которой можно отдохнуть, там есть хоть какая-то
еда... Правда и психи-людоеды там тоже есть, но может пассажиры
смогли от них отбиться?
Согласно своему плану, Док, помня по какому вектору бродил весь
вчерашний день, повернул на девяносто градусов, и пошел прямо.
Вчера он судя по всему, бродил вдоль железной дороги, на каком-то
удалении от нее, сейчас же, он скорее всего идет либо от нее, либо
к ней. Если прошагав часа четыре или пять, он на дорогу не выйдет,
значит развернется, и пойдет назад. Да, в неудачном случае он опять
убьет весь день на скитания, но может быть ему все же повезет и в
этот раз он таки выйдет к поезду?
Что он будет делать если и после этого не выйдет на дорогу, Док
не знал. Скорее всего будет ходить по расширяющейся спирали, и рано
или поздно ее найдет. Как он определит вышел ли к дороге перед
поездом или уже после него, Док тоже не представлял, но сейчас у
него в планах было отыскать рельсы, все остальное потом.
Как ни странно, но долго бродить не пришлось. Прошагав километра
два, или чуть меньше, Док вышел к границе мира, как ему показалось
в тот момент.
В этом месте, трава переходила в черный антрацит, причем безо
всякого градиента - только что была зеленая трава с кустарниками, и
вдруг, та же трава, но словно под линейку, выкрашена в черный.
Что это за дрянь, Док не понимал, но относился ко всему как-то
равнодушно и отстраненно. Он все еще не совсем пришел в себя после
событий позапрошлой ночи. Несмотря на то, что Док прошел две войны,
и видел самые жуткие раны, видел трупы, привык крови, и перестал
бояться смерти и мертвых, детских трупов ему видеть не доводилось.
За две войны, ни одного детского тела, хотя он конечно же понимал,
что среди гражданских тоже есть жертвы, в том числе и дети, просто
своими глазами не видел, а потому мог просто не думать о детских
трупах... У Дока тоже была дочь, сейчас уже взрослая, а вот внучка
была совсем маленькая, и вчера он слишком уж живо, представил ее на
месте мертвой девочки, вот и переклинило.