Глаза слезились, девушка моргнула, выпустив из виду Ксюшу,
и в тот же момент, когда она повернулась, ее сковал ледяной ужас,
сердце готово было остановиться так же, как у ее подруги пару минут
назад. Ведь покойница теперь стояла прямо перед ней.
Кожа ее была мертвецки-серой. Лицо сильно обтянуто тонким
эпителием и испещрено черными, трупными пятнами. Глаза такие же
белые, а рот искажен так, что с одной стороны разрез губ доходил до
скулы, а с другой — до виска. Трубный голос этого нечто раздавался
зловещим эхом по всему залу.
— Отданные добровольно на суд его, будут судимы
по правилам его. И ваш Бог вам не поможет, как и милость
Его.
Лампочка в зале хлопнула, засыпав мелкими осколками стол,
остатки салатов и рюмки с недопитым алкоголем. Олеся в это же
мгновение забилась в угол у окна, срываясь на истеричные
рыдания.
Все стихло…
Она слышала лишь шипение телевизора, которое постепенно
пробивалось сквозь гул крови в ушах. Когда сердце девушки немного
успокоилось, она решилась посмотреть, где оно.
Олеся сначала ничего не увидела, на мгновение ослепла от
белого шума в телевизоре. Когда же глаза привыкли к такому
контрасту, она обратила внимание на Ксюшу. Неподвижную,
безжизненную, с абсолютно нормальным, человеческим
лицом.
Часы пробили ровно полночь. Навий день
позади…
Лишь лопнувшие во всем доме лампочки и утихающая вьюга за
окном напоминали о визите настоящей нечисти.
Нет, не той, что прячется в бане или за печкой. Не такой
как полуденница и даже не замысловатый леший, что носит обувь задом
наперед.
Ей довелось лично, лицом к лицу, встретиться с истинной
нечистой силой, рядом с которой Олеся почувствовала себя
ничтожной и хрупкой, совершенно ничего не значимой песчинкой в
огромной дюне.
Вряд ли она теперь сможет забыть столь поздний и роковой
визит Навьего сына.
Когда Паша вырулил на проселочную дорогу, снегопад
усилился. Несмотря на обезболивающее и алкоголь, Егор постанывал и
пребывал в полусонном состоянии. Периодами затихал или же едва не
выл от новых приступов.
Паша вел автомобиль максимально быстро и аккуратно,
насколько это было возможно для его состояния. Стресс, конечно,
имеет место быть, но байки про «мгновенно отрезвел» — это лишь
байки. По факту градус никуда не делся, и он это
чувствовал.
Марина была напряжена и не хотела смотреть, но ее взгляд
сам невольно бросался в зеркало заднего вида на Егора, а так же его
рану. У нее была прямая ассоциация с братом, который в момент
помешательства превратил отчима в такой же кровавый бифштекс,
украшающий спину парня.