Какого черта он тут делает? Разве Графиня не должна была вернуться
в свои земли, забрав людей?
— Стоять, смерд! Кто такой? Откуда ты? — Кричит рыцарь, натягивая
поводья.
Мерю взглядом коня. Неплохой.
— Что тут делают рыцари Клаусов? Разве Эрин не забрала вас с
собой?
— Как ты смеешь упоминать имя моей госпожи без почтения? Извинись!
— Рыцарь выхватывает из ножен меч и наставляет на меня.
Вместо ответа я просто распахиваю плащ, чтобы он оценил родовые
знаки.
— Ха, слуга рода Ко... Кх-х... — Хрипит он и медленно поднимается в
седле, повинуясь моему жесту.
Меч выпадает из рук. Пальцы в латных перчатках отчаянно скребут о
стальной воротник, что смыкается на горле.
— Слушай внимательно. Я только что собственноручно отрубил своим
людям больше десятка ног и мое настроение иначе как словом
«паршивое» не передать. Будь добр, одолжи своего коня.
— Ккх-кх! — Пробует ответить он.
— Кивни, если понял.
Он быстро кивает.
— Вот и отлично.
Опускаю руку, и рыцарь плюхается в седло. Тяжелый, однако. Пожалуй,
откинуть бы я его смог, но не слишком далеко. В голове едва заметно
хихикает Астарот, но ничего не говорит.
Рыцарь спешивается, потирает шею.
— Я расскажу об этом госпоже. Вы не наш сюзерен, мы не обязаны вам
подчиняться!
— Поэтому я не приказал, а попросил. Хочешь
отказать моей просьбе?
Он мотает головой и прячет взгляд.
— Вот и славно. — Запрыгиваю на коня и беру в руки поводья. — Эй,
часах в шести ходьбы отсюда есть дорога, у опушки леса. Там
остались люди. Хочешь — иди туда, либо жди тут. Я пришлю людей, как
доберусь до города.
Рыцарь смотрит волком и подбирает меч. Ладно, вряд ли разрозненные
гоблины доставят ему проблемы. Выживет.
Подстегиваю коня и перехожу на галоп.
Меня ждет Орлиный Утес.
И толпы беженцев.
Все наши оборонительные рубежи были заселены крестьянами. Окопы
превратились в землянки, кое-как прикрытые соломенными крышами. Из
блиндажей в воздух поднимался дымок, там готовили еду. Лишь в
бетонных дотах, где стояли орудия — гражданских не было. Лишь
солдаты, что бдительно следили, чтобы рядом с порохом не было ни
искры. В полях — лагеря. Шатры у тех, кто побогаче, шалаши из веток
и соломы — у большинства.
Не дело, ой не дело. Если гоблин досюда допрет, как оборонятся? С
этими мыслями я пересек посты и въехал в город, что также был
переполнен беженцами.