Чётко понимаю это, но продолжаю сидеть почти неподвижно, слушая звук. Кто бы там ни был, в худшем случае просто пронесётся мимо. Этот поворот достаточно широкий, а я ещё в угол вжимаюсь, движению не помешаю. А если первой нырну вниз, то второй может прямо на меня приземлиться. Мы ведь почти вровень будем идти… Звук уже совсем близко.
Через какие-то секунды я вижу и человека. Глеб!
Он тормозит слишком уверенно для того, кто собирался прокатиться до конца. И смотрит прямо на меня, не оставляя сомнений, что за мной спустился.
— Ты ночевать тут собралась, или как? — глухо обращается. — Скоро тревогу забьют.
Я вздрагиваю, как от удара. Увидеть его и даже встретить нечитаемый взгляд почему-то оказывается проще, чем услышать голос, да и ещё и вопрос получить.
Глеб ведь не отступит… Явно не проедет мимо, пока хоть что-то не скажу.
— Я боюсь, — негромко признаюсь.
Сглатываю ком в горле, уже приготовившись к тому, что братец смеяться начнёт, ну или спрашивать, зачем тогда вообще полезла. Да наплевать уже. И так всё очевидно, его взяла.
— Вместе спустимся, — вместо этого грубовато заявляет Глеб. — Иди сюда.
Я озадаченно смотрю на него и вдруг остро сознаю, что мы снова наедине, только в куда более тесном пространстве, а ещё… Ещё мы оба почти раздеты.
У меня перехватывает дыхание. Взгляд невольно скользит по голым плечам Глеба, по развитой мускулатуре вниз… Упирается о чёрную полоску, отделяющую рельефный плоский живот от того, что ниже…
И дальше я не смотрю. Обухом по голове ударяет воспоминание сначала поцелуя, потом слов в поисковике.
«Как слить малолетку после секса, если она — твоя сводная сестра»…
Я враждебно хмурюсь. И даже не понимаю, что меня бесит больше — самоуверенность Глеба или то, что сижу тут перед ним и робею, еле смотрю и дышу с трудом. Ладно, это хоть можно объяснить страхом. Но как объяснить томительную дрожь по телу, когда о поцелуе подумала?
Вот и чего братец вообще полез за мной? План свой претворять в жизнь начинает?
— Давай, — поторапливает Глеб, поймав мой взгляд. — Доверься мне.
Он сказал это так, будто с трудом выдавил эти слова. Пренебрежительно, резко даже. Совсем не убедительно, но… Но в то же время без притворства. Никакой мягкости, попытки успокоить или выразить расположение.
Словно это обычный Глеб, какой есть. Но обычный Глеб вряд ли полез бы сюда, чтобы мне помочь. Ведь между нами непонятно что, но напряжения там хоть отбавляй.