Естественный прорыв случался, когда изменялись свойства эфирной
энергии. Чтобы соответствовать им эфирное тело переходило на
следующую ступень — облачную.
Должно быть он сейчас в середине этого процесса. Его сосуд
разрушен, но на его месте создается новое вместилище энергии. Более
крепкое. Более объемное.
Прорыв еще не
закончился, но Джино уже сейчас чувствовал, что стал сильнее.
Потоки внутренней силы стали тяжелее. Они бурлили и насыщали каждую
клетку тела в разы больше чем раньше.
Он наполнил руку этой новой энергией. Сделал несколько пробных
ударов. Вшух! Вшух!
Кулак несся быстрее чем раньше при таком же объеме насыщения.
Всполохи ветра после каждого удара с шумом врезались в
противоположную стену.
Эффективность энергии увеличилась как минимум в два раза. Джино
пришел к такому выводу после первого ее применения.
Если провести аналогию с ножом, то в прошлом этот нож не мог
резать ничего тверже дерева. Сейчас же он мог рассекать камни.
Но для чего ему рассекать камни? Для чего сейчас ему этот
прорыв?! Он всю жизнь смотрел на звезду в небе. Хотел расти в
культивации, чтобы однажды взлететь и оказаться возле нее.
Искупаться в лучах ее теплого света... Но...
Джино горько усмехнулся... Мечта, к которой он так бежал, всегда
была рядом.
Глубокий насыщенный черный цвет энергии... теперь было понятно
из-за чего это. На физическом уровне это цвет смерти, на астральном
— цвет отрицательных чувств. Утраты помноженной на чувство
вины.
Если бы у него были глаза, он бы поднял их и устремил в
небо.
Это он убил отца... Это он стал виновником трагедии...
Заслуживает ли он жить дальше после совершенного преступления?
Джино схватил себя за руку, которой вырвал позвонок Гилберта,
сжал ее изо всех сил. Взвыл от бессилия. В этой полусидящей позе он
погрузился в дрему.
В коридоре за дверью послышался звук шагов. Кажется охранники
делали пересменку. Джино поднял голову.
Сколько времени он уже здесь находился? Если стража сменяется,
то возможно уже почти утро.
Дождь по-прежнему лил на улице. Джино оперся о колено, с трудом
поднялся. Нужно было как-то выбираться из темницы. Иначе смерть
Гилберта, чтобы спасти его, станет бессмысленной. Кто знает сколько времени у него еще
осталось? Но если верить отцу, то остаток его жизни отсчитывался в
часах, если не в минутах.