В портфеле была карта с нанесенной на нее последней обстановкой
на линии фронта. Выяснили сегодняшнюю дату - десятое сентября сорок
первого года, что шло вразрез с историей - Минск должен был пасть
двадцать восьмого июня, а в это время немцы должны прорвать оборону
под Смоленском и двинуться на Москву.
Ближайшие штабы размещались в Кобрине: штаб Восемнадцатой
стрелковой бригады и Восемьдесят восьмого артиллерийского полка
восемнадцатой танковой дивизии.
Выйдя на окраину Кобрина, расположенного на западе Полесья на
равнинных берегах реки Мухавец в месте её соединения с
Днепровско-Бугским каналом, в сорока километрах к востоку от
Бреста, группа начала наблюдение.
Через несколько часов определили, что штабы разместились в
двухэтажном корпусе Спасского монастыря. Именно монастырь являлся
центром притяжения всех легковых автомобилей и курьеров на
мотоциклах. Заходить решили нагло, позаимствовав у немцев форму и
транспорт.
На окраине города разместился батальон охраны. Часовых быстро
уничтожили из своих бесшумок. Всю ночь диверсанты уничтожали
дрыхнувших немцев - двое с "Валами" страховали у входа в казарму,
остальные с ножом в одной руке и с ПСС в другой кололи как свиней
спавших немцев, переходя от одного спящего к другому. Пару раз
щелкнул пистолет, но никто не проснулся и вскоре одна казарма была
зачищена. Кэп подал сигнал и группа двинулась к следующей роте
охраны.
Утром переодевшись в немецкую форму погрузились в Ганомаг вместе
с псом и направились к монастырю. Часовые на посту были мгновенно
убиты и их труппы закинули внутрь броневика. Открыв шлагбаум,
Гвоздь занял место около него, контролируя въезд, бронетранспортер
взревел и подъехал к зданию. Наведя пулемет на окна здания, броник
постоял минуты три и бойцы медленно покинули машину, направившись
внутрь.
Генерал-майор Карл Фрейхерр фон Тюнген как всегда проснулся
рано, этого же он требовал и от своих штабных офицеров. После
легкого завтрака из двух вареных яиц, овсянки и кусочка хлеба,
намазанного маслом новый командир Восемнадцатой танковой дивизии
выпил чашечку кофе и отправился в соседнюю комнату, в которой
проходили совещаний штаба Восемнадцатой стрелковой бригады. Неринг
три дня назад прибыл с проверкой работы штабов бригады и артполка,
пытаясь понять причины поражений своей дивизии, которая за первые
два месяца войны потеряла почти все танки. Карл поморщился - гибель
его предшественника вместе с Гудерианом и потеря всех танков до
начала войны с Советами легли черным пятном на дивизии. Неудачи
преследовали его солдат постоянно, русским удалось вывести свои
войска из задуманных генштабом окружений и этим сохранить свою
армию, не потеряв ее в приграничных сражениях. А тут еще и полный
разгром воздушных армий люфтваффе, в результате которого немцы
остались без поддержки воздуха, небо было под полным контролем
русских и опытные солдаты вермахта держались из последних сил. Все
шло к поражению Германии в этой войне и генерал гнал эти мысли
прочь, негодуя на ефрейтора, который добрался до власти над
фельдмаршалами.