Проход к проспекту закрыт. Прыгать на
пулемёт даже под нанограндами не вариант. На месте оставаться тоже
нельзя. Как только подойдёт подмога, зайцы обыщут всю округу и
ближайшие дома, найдут меня и насадят на вертел. Охотник на вертеле
— прикольно звучит.
Я пополз прочь от дороги. Метров
через пятнадцать уткнулся в невысокий дощатый барьер, похоже,
песочница, да и вообще, это детская площадка: покосившийся грибок,
качели, горка. Всё заросло травой и вьюном. Голоса петлюровцев
стали тише, я решился подняться на колени, так быстрее
передвигаться, а время не на моей стороне.
Обогнув площадку, выбрался к
следующему ряду зданий, вскочил на ноги и побежал. Сделал десяток
шагов и резко присел. Сработала интуиция. Вдруг стало страшно.
Б-ррр! По плечам и спине поползли мурашки. Ни визуально, ни на слух
ничего вроде бы не происходит, но вот в душе всё кричало: стоп!
Я замер. Секунда, две…
— Эй, заяц… — Голос вкрадчивый и
слегка шипящий. Если бы гадюка могла говорить, то её голос звучал
именно так. — Ты здесь, я знаю.
Снова тишина, сердце отбивало удары в
повышенном ритме. Раз, два, три. От невидимого противника исходила
сила. Он тоже под нанограндами и сейчас пытался понять меня и
оценить на ментальном уровне. Он как будто лез в мой мозг тонкими
корявыми щупальцами. Я чувствовал их прикосновения и мог
отмахнуться, ибо это было настолько неприятно, что вызывало рвотный
рефлекс. Но не отмахивался. Подсознание утверждало, что тогда он
просчитает мою силу и сможет подготовится к ней. Не доставлю ему
такого удовольствия.
— Ты молчишь. Молчи. Можешь не
отвечать.
Я поднял калаш, направил ствол пред
собой. Дать очередь, чтоб отвязался? Он где-то здесь, но точно
определить место не получалось. Голос звучал расплывчато и
прокатывался словно эхо.
— Ты можешь не отвечать, ты всё равно
не спрячешься. Я буду убивать тебя долго. Зритель останется
доволен.
Зритель… Значит коптеры должны быть
рядом. Я осмотрелся. Один висел высоко над моей головой, другой
плавно покачивался в воздушных потоках неподалёку от детской
площадки. От моста подлетал третий, и ещё один заходил со спины.
Четыре коптера. Несложно догадаться, что при данном раскладе
режиссёр с Мозгоклюем нацелились на меня, в смысле, на мою
ликвидацию.
Слева качнулась ветка. Я развернулся,
надавил спуск, и автомат задрожал в ладонях, выплёвывая горячие
гильзы. Не опуская оружие, побежал вдоль здания. На углу
остановился и выпустил остатки магазина веером по кустам. Рванул за
угол и снова споткнулся о собственный страх. У стены, опустившись
на колено, стоял человек. Не старый, но уже седой, длинные усы,
узкие плечи. В руках укороченный калаш. Тёмный зрачок уставился в
мою грудь, осталось только потянуть крючок.