Спустя около пары минут клубившаяся в помещении энергия кошмара
начала рассеиваться, а человеческие тела медленно опускаться
вниз.
В тот момент, когда ритуал подошел к концу и растерянные монахи
принялись оглядываться, я обратился внутрь себя и вздрогнул от
нахлынувшей силы.
Хоть связи новых последователей Кошмара были заметно слабее даже
Рамода, но их количество компенсировало их единичную слабость.
Один из монахов призвал ци и с детским восторгом смотрел, как в
танцующем у него на руке пламени появляются и тут же исчезают
жуткие и таинственные образы, то ли зверей, то ли каких-то иных
чудовищ.
Следом за ним последовали эксперименты других, но я не собирался
ждать тут вечно.
- Покиньте зал и дайте пройти следующим! – десятки взглядов
сошлись на мне. И хоть в них не было того фанатизма, как у Рамода,
но и прежними их тоже нельзя назвать.
Партия за партией последователи Рамода заходили внутрь, а
выходили уже имея привязку к новой стихии.
Чем больше их становилось, тем сильнее я чувствовал
укрепляющуюся связь с Кошмаром. Это было чувство, которое сложно
описать тому, кто не имел чего-то подобного. Словно рядом с тобой
появился молчаливый сосед, который ничего не делает, но он всегда с
тобой. Готов поддержать любое твоё действие и никогда не осудит.
Будь ты героем, злодеем или никем. Он видел всё это и многое
другое.
Но самым главным была струящаяся сквозь мой корень духа сила. Я
всё так же был воином четвертого уровня, что прошел уже больше
половины пути до ранга возвышенного, но при этом я им и не был.
Я застыл где-то посередине, неспособный относиться ни к одному
из двух рангов.
И честно говоря, полученная от Кошмара была восхитительной.
Всего за Рамодом последовало несколько сотен практиков. Большая
часть из них связала себя с Кошмаром.
Их поток Кошмара в моем воображении сплетался в толстую веревку,
сияние которой наполняло меня мощью. Освежающие впечатления.
Произошедшие изменения заставили меня иначе взглянуть на всю эту
ситуацию.
Каждый из монахов, благословленный Кошмаром, стал заметно
сильнее, поэтому шансы погибнуть у них сильно снизились. Тем не
менее о их жизнях стоило позаботиться, чтобы моя новоприобретенная
мощь не рассеялась с их смертью.
Я не хотел, чтобы этого произошло, но я был реалистом. Люди в
этом мире имеют свойство умирать и умирать часто. Даже сильнейшие,
хоть и называют себя бессмертными, но они вполне себе смертны.