Едва она подъехала поближе, я настороженно всмотрелся ей в лицо.
Это была Гвена. Или Эглантайн. Она молчала. Я молчал. Сперат
молчал. Это точно Эглантайн. Гвена бы уже что-то выдала. Или, хотя
бы, улыбаться начала.
— Как ты нас нашла, Эля? — решил я все же уточнить.
— Я не могу сказать. Если ты меня прогонишь, Магн Итвис, то я
буду следовать за тобой тайно. И мне нужно хранить этот секрет,
чтобы ты не смог скрыться от меня, — если это Гвен, то она прям
очень хорошо отыгрывает легкую потусторонность Эглантайн.
— Ладно, оставайся, — сказал я. — Сперат, что там с ночлегом,
есть идеи?
— У выхода из долины живет человек, которому я однажды помогла,
— вмешалась Эглантайн. — Давайте остановимся там. Если вы ищете
пропавшее, то он всегда с этим сможет помочь.
Наконец к нам приблизилась и вторая всадница. Это ожидаемо
оказалась Гвена. Она хитро на меня посмотрела и криво ухмыльнулась.
Для порядка, я все же спросил:
— А ты почему здесь?
— Не могла же я отпустить Элю одну в дорогу? Ты посмотри на неё,
Магник! Она же притягивает к себе похотливых козлов как монетка
нищих! Пришлось охранять. Но ты не переживай, у меня все схвачено,
дело не пострадает! — демоница уже поняла, что её не прогонят,
подъехала поближе и очень доброжелательно похлопала меня по
ляжке.
Я хмыкнул. Буркнул:
— Я рад, что ты помнишь о деле, Гвена, — и двинул коня
вперед.
Появление обоих девушек меня скорее обрадовало. В Караэне
оставался Вокула, так что я был спокоен за свои позиции там,
насколько это вообще возможно. Мне вспомнились наши блуждания по
подземельям Караэна вместе со Сператом и Гвеной. В этот раз нас
было четверо. Это даже хорошо.
— Девочки, слушайте сюда. В общем у нас тут странное. Мы
встретили на дороге трех подозрительно бедных крестьян… — начал я
вводить их в курс дела. Сперат снова выудил лютни и радостно
забренчал на ней.
— Кто же идет в Караэн без денег? Особенно, если надо будет
просить справедливости? — тут же ухватила суть Гвена, едва я начал
рассказ. — И пацана зря потащили!
— Почему пацана зря? — удивился я. — Разжалобить может
хотели.
— Сытым не нравятся голодные, богатым омерзительны бедные,
счастливые сторонятся несчастных. Это знает каждый, — неожиданно
вмешалась своим тихим и зловещим голосом Эглантайн.
— Точно, есть такая поговорка, — пробасил Сперат. Он оказался
рядом с Гвеной и теперь наигрывал традиционный мотив для “вечерней
песни”. Серенады.