Стук в дверь раздался спустя неделю. На пороге, конечно же, был
именно он. Зеленоглазый в очках, по центру перемотанных скотчем.
Восьмилетний щуплого на вид вида мальчишка, с большими цвета
весенней листвы глазами. От опытного взора отца троих детей не
укрылась ни разбитая по новой губа, ни явно досаждающий мальчику
ушиб на левом боку.
— Добрый день, Шиба сан, я это… Вы ведь сказали, что если
получится…
— Проходи, обувь оставляй в прихожей. У меня на родине в обуви
по дому не принято.
— Да, сэр, то есть простите, я хотел сказать Шиба-сама, —
стушевавшись произнёс снимающий свои порядочно стоптанные, а кое
где ещё и дырявые, кроссовки Гарри. И чуть запнувшись добавил: — Я
ведь всё правильно произнёс, я в библиотеке вычитал…
— Почти верно, — похвалил столь дельное для юного, пусть и не
знающего об этом всём, мага начинание Тацуя. — Сан и сама разные
обращения. Но в нашем случае оба они как, собственно, и сэр более
чем применимы. Сан — это практически универсально. Ни один японец
не оскорбится, если кто бы то ни было, а тем более не японец к нему
таким образом обратится. По сути, сан в некотором роде можно
приравнять к принятому в Англии сэр. А вот сама, обратившись так к
незнакомцу, сама это подчёркнуто уважительно. И иногда может
вызвать, как минимум, удивление.
— Я запомню, Шиба-сама, — явно выделив это самое "сама" голосом
ответил мальчик.
— В таком случае проходи, библиотека прямо по коридору, и от
гостиной направо, — улыбнулся столь похожему на его собственного
семпая упрямству Тацуя.
Не сравнивать этих двоих категорически не получалось. И пусть
здесь и сейчас они были совершенно разными, это никак не мешало. А
тем временем удовлетворяющий своё присущее ему, как и любому
другому ребёнку, его возраста, любопытство Гарри, вертел
головой.
Библиотеку мальчик, разумеется, посмотрел, и даже стеллаж с
детскими книгами отыскал. Последний ему, разумеется, понравился.
Глаза так и разбегались по полкам. Богатство, как оно есть
богатство. Не потрёпанное будто бы и вовсе совсем новое. Но главное
все полки в доступности. Всего лишь руку протяни. Все книги как
будто бы специально поставлены так, чтобы без проблем при его росте
дотянуться.
Чуть постояв, Гарри аккуратно провёл по корешкам пальцем,
задержался на детской версии рассказов о рыцарях Круглого стола, с
картинками. Властелин колец, Сага о драконах, а в самом конце ряда
обнаружились: Дневники юного айкидоки, Боевое искусство Шаолиня:
история, теория и практика, Иммунитет против страха, Боевые
искусства как способ проживания жизни и построения характера,
Дзюдо. Техника самообороны, Дзюдо, практическое пособие в рисунках.
И ещё несколько. Все красочные, но при этом лаконичные и манящие. В
итоге остановился на той, что называлась Киокушинкай Каратэ,
Масутацу Оямы, или как победить собственный страх. Было в ней
что-то по-настоящему завораживающее, привлекательное.