ANIMA FIT SEDENDO ЕТ QUIESCENDO PRUDENTIOR.
Душа в покое обретает мудрость. Или что-то вроде этого. Подходящий девиз для места, предназначенного для созерцания.
Взгляд его дошел до слива в конце канавки и, скользнув вниз по склону, наткнулся на насыпной холмик, увенчанный несколькими лаврами и окаймленный статными кипарисами. Разбегавшиеся в стороны две тропинки вели к темному лесу, окружавшему с трех сторон заросший луг, который уходил в долину и в дальнем конце которого пряталось среди деревьев какое-то каменное строение.
К холмику спускался короткий лестничный пролет. Адам обошел насыпь. Что она собой представляла? Ответ нашелся скоро: ничего. Холм насыпали только для того, чтобы поместить в нем глубокий, мрачный грот.
Неровный вход, как, наверное, и хотел создатель, напоминал горловину пещеры и был инкрустирован тесаным камнем и сталактитами. Положение солнца не позволяло рассмотреть, что находится в глубине грота.
Адам постоял в нерешительности, тряхнул головой, отбрасывая нехорошее предчувствие, и шагнул в зияющую темь.
– Ты видела его перед тем, как он ушел?
– Мельком. Сказала, что вы отдыхаете.
– Я хотела его повидать. В следующий раз разбуди.
– Конечно, синьора.
– Он что-нибудь сказал?
– О чем?
– О саде, о чем же еще.
– Нет.
– Ничего?
– Он было очень молчаливый.
– Молчаливый?
– Рассеянный.
– Он симпатичный, правда? Высокий, темноволосый и немного опасный.
– Больно уж бледный.
– Это не его вина, Мария. Он – англичанин.
– И тощий.
– Немного есть, согласна.
– Жирок бы не помешал.
– Всему свое время. Он ведь еще растет.
– По-моему, он чудной.
– Правда?
– Я видела, как он ходил туда-сюда между кипарисами в конце дорожки. Такими большими шагами, как будто мерил что-то.
– Интересно.
– Беспокойный. Это, наверное, из-за жары.
– Нет, это значит, что он увидел.
– Синьора?
– Кипарисы сходятся к концу дорожки.
– Сходятся?
– Два ряда сближаются по направлению к вилле; за счет этого усиливается ощущение перспективы.
– Я и не знала.
– Потому что я никому об этом не рассказываю.
– Почему?
– Чтобы посмотреть, заметит кто или нет. Пока заметили только двое. Теперь уже трое.
– А еще двое кто?
– Они оба умерли.
– Будем надеяться, что никакой связи нет. Ради самого же англичанина.
– Знаешь, Мария, ты, когда захочешь, бываешь такой занятной.
Адам проснулся из-за неприятного ощущения: что-то давило в правую ягодицу. Пальцы отыскали зловредную помеху, но идентифицировать ее на ощупь не получилось. Он открыл глаза и увидел закрытую бутылку минеральной воды. Вверху, под потолком, лопасти маломощного вентилятора тужились привести в движение тяжелый, словно спекшийся от жары, воздух. Он лежал на кровати, полностью одетый, при включенной лампе. Невыносимо яркий свет бил в глаза.