Пространство вокруг меня осветилось, и я столкнулся с изумленным
взглядом привставшего из кресла деда.
— Так, похоже, это не слишком нормально? — тихо спросил я.
— Не то слово, — и дед рухнул в кресло, а я задумался над тем,
какого хрена со мной всё-таки происходит?
— Доброе утро, Евгений Фёдорович, — я открыл один глаз и тут же
его снова закрыл.
— Аристарх Григорьевич, а вы-то, что здесь делаете? — захотелось
накрыть голову подушкой и сделать вид, что ещё сплю, и вообще, я
целителю просто привиделся.
— Его сиятельство граф бывает чрезвычайно настойчив, наверняка,
когда был помоложе, ни одна дама не могла ему отказать, — брюзгливо
проговорил Лебедев. — Но, признаться, на этот раз случаи были
действительно любопытные.
— Вот как, и кого же вы лечили, можно узнать? — прятаться было
уже поздно, и я сел в постели, поглядывая на целителя.
— Барон Соколов получил весьма интересное ранение руки. Я так
понимаю, его укусил какой-то ядовитый монстр. Яд, к счастью, не
успел распространиться, но в пределах раны давал удивительный
эффект.
— Я надеюсь, вы всё-таки вылечили барона, а не оставили его с
ядом в ране, чтобы любоваться весьма любопытной кончиной.
— Евгений Фёдорович, за кого вы меня принимаете? Разумеется, я
убрал весь яд, затворил рану, и барон уже вполне рукой владеет. —
Лебедев открыл свой неизменный саквояж, и принялся в нём копаться,
что-то разыскивая.
— Аристарх Григорьевич, я вас принимаю именно за того, кем вы и
являетесь, ни больше, ни меньше. — Я повернулся к целителю
затылком, и он принялся осматривать уже зажившую рану. — Более
того, я просто уверен, что вы сумели выделить заинтересовавший вас
яд.
Если я сильно захочу, то смогу найти образец в вашем чудесном
саквояже. — Он так резко выпрямился, что дернул меня за волосы. —
Ай, осторожнее. Оставить меня без скальпа — это не самое лучшее,
что вы можете сейчас сотворить.
— А вы так больше не шутите, Евгений Фёдорович, — пробурчал
Лебедев, закончив осмотр. — Память вернулась?
— Нет, — я покачал головой.
— Что же, времени прошло уже достаточно, чтобы это произошло, —
он покачал головой. — Похоже, вы останетесь одним из тех, кому не
повезло. С другой стороны, вам дан уникальный шанс построить свою
жизнь заново, не оглядываясь на ошибки прошлого.
— Какого прошлого? — я закатил глаза. — Мне всего восемнадцать
лет.