— Да пошли вы! Если я Годзиллу вам сдам, то мне не жить
все равно! — еще попробовал взбрыкнуть, пуская носом кровавые
пузыри, урод, но мне надоело ждать, и я скрутила пальцы на его руке
знакомым с детства болевым приемчиком.
Бугай заорал, выгнулся, потом перешел уже на визг. И
минуты не прошло, как он стал божиться, что на все согласен. Макар
глянул на меня с видом “предупреждать же надо”, а я невинно пожала
плечами. Не думает же он, что я согласна на роль без слов и
действий.
Путь до квартиры-притона занял минут пятнадцать, и
нужные окна опознать было не трудно. Мало того, что на четвертом
этаже только на них были установлены решетки, так еще и среди дня
окна были плотно занавешены или даже заложены что-ли чем-то.
Выяснив у сутенера номер квартиры и его погоняло среди своих, Макар
четким ударом отключил урода и отогнал тачку дальше по кварталу,
чтобы не светиться во дворе.
— Звони своим орионовцам, — велел мне Лебедев, а сам
открыл багажник и взялся отстегивать нашего пленника.
Выволок его из салона, я выскочила следом и помогла ему
утрамбовать бессознательное тело. Мимо прошла парочка прохожих, но,
как и предсказал Макар, они безразлично отвернулись. Кого сейчас
бесчувственным телом, грузимым в багажник, удивишь, тем более когда
тело выглядит так, что хочется еще и помощь в погрузке
предложить.
— Это Ерохина. Срочно требуется силовая поддержка по
адресу Володарского сто сорок, третий подъезд, квартира семнадцать.
Понадобится микроавтобус для эвакуации потерпевших, — оттарабанила
я поднявшему трубку дежурному, не давая и слова
вставить.
— Чего-о-о? — опешил не узнанный мною по голосу
оперативник. — Ерохина? Ты же на…
— Просто передай Боеву или Камневу! — рыкнула и оборвала
связь, вбегая в подъезд за и не думающим меня дожидаться
Лебедевым.
— План? — спросила его спину.
Блин, прямо тащусь с того как он сейчас двигается. Вроде
просто идет мужик, а ощущение, будто зверь хищный какой
целеустремленно на жертву идет, и вот всем нутром понятно, что этой
жертве по-любому — капец. И мое глупое нутро на эту однозначную
хищность отзывается чем-то тянуще-сладким, будоражащим настолько,
что хоть прыгай на него и лезь с домогательствами. Ого, ни черта
себе меня заносит! Ерохина, ну-ка вынула мозги из трусов! У нас тут
так-то карательно-освободительная операция с высокой вероятностью
схлопотать ответных пилюлей.