каждого
выстрела. К сожалению режим «Бесконечные патроны» в моем сне
отсутствовал, и барабан я отстрелял очень быстро. Когда курок
щёлкнул вхолостую, я зачем-то гаркнул «VivalaImperia» на
смеси латино-французского, а зачем -сам не
знаю. В спертом воздухе подвала витало густое облако порохового
дыма, а все, кто секунды назад, бежал ко мне, сейчас неаккуратными
кучками лежали на полу и на ступенях. Кто-то громко и протяжный
стонал, но никто не шевелился. Морячок, что вырвался вперёд, был
явно неживым - из-под крепкого тела, туго обтянутого коротким,
чёрным бушлатом, начала растекаться тёмная, густая лужа. Его руки,
вытянутые вперёд, казалось вот-вот дотянуться до отлетевший в мою
сторону длинной винтовки. Где-то в клубах серенького дыма, кто-то
горестно и протяжно завыл:
- И-и-и! Убили!
Так, как с пустым барабаном револьвера я чувствовал себя
очень неуютно в подобном, враждебном окружении, я поднял валяющуюся
у моих ног винтовку и осторожно двинулся вперед, к выходу, стараясь
не наступать на распластанных на полу людей. Второй моряк,
очевидно, был жив, во всяком случае крови на нём видно не было, а
кисти рук, которыми он обхватил голову, закрывая затылок, сильно
дрожали. Помня, что по условиям сна боеприпасы у меня не
бесконечны, я попытался перевернут военно-морское тело. Но человек
старательно прижимался к полу, пришлось мне, кряхтя, опускаться,
придавив коленом зад моряка, и, наощупь снимать с него кожаный
пояс, на который было вздето несколько маленьких, но увесистых
подсумков. Подпоясав трофейным ремнем свое гражданское пальто, я
подобрал винтовку второго моряка и забросил ее себе на плечо. За
морячком, старательно не шевелясь, лежал ещё несколько вооружённых
разномастными винтовками людей. Один, на вид, так вообще, был
натуральный пацан, в синей фуражке с лаковым козырьком, с огромными
латунными листьями и цифрой «три» на месте кокарды. Паренек сидел,
привалившись к стене, закрыв растопыренными ладошками лицо. Из-под,
широко раздвинутых пальцев, на меня смотрел огромный, вытаращенный
глаз. Я подошёл поближе и поднёс к глазу, так напугавший меня,
кончик штыка. Пальцы руки тут-же сомкнулись и глаз исчез. Надеюсь
этот мальчик, судя по форме, гимназист, в следующий раз воздержится
от того, чтобы хватать ржавую винтовку и бежать убивать человека,
который не сделаем ему ничего плохого. Я поднялся из полуподвала на
улицу и подошёл к осторожно выглядывающий из-за сарая
Архипу.