Возле ступенек я отдал сумку Айлин, а сам включил эйхос, чтобы
прослушать свежее сообщение. Но нет, от Жоржа Павловича пока не
пришло ничего, за то было послание от Талии. Я нажал пластину и
услышал:
«Сашенька, я больше не целка! Аид дери, как я этого ждала! Ты не
представляешь, какое облегчение! Папа пока ничего не знает, но я
его плавно подготовлю. И главное: мы должны это обязательно
отметить! Сообщи, когда будешь готов или я за тобой сама
приеду!».
- Боги, она не целка! Надо же какая радость! Кого еще, кроме
Айлин ты осчастливил? – раздался за мой спиной голос
Ковалевской.
- Оль, просто глупое сообщение от поклонницы, - я повернулся и
поймал ее руку. – Заметь, она не говорит, будто в ее радости
повинен я. А ты ревнуешь? Скажи «да». Мне будет это приятно.
- Нет, - решительно отвергла княгиня. - И туфли будем покупать
мне в субботу. В восемнадцать часов у Третьей Имперской башни.
Запиши это себе на самом видном месте.
- А чего ты с утра такая агрессивная? – я обнял ее и поцеловал в
краешек губ.
- Вообще сумасшедший! На нас смотрят! - Ковалевская возмущенно
отстранилась.
- Тебя сложно понять. Раньше тоже смотрели, когда ты сама
оставляла мне следы помады на щеке, - я отпустил ее, и мы стали
подниматься по лестнице в класс.
- Это было раньше. И да, я такая, - не без гордости известила
княгиня.
- А знаешь, что… - тут я вспомнил, что у меня в субботу в восемь
встреча с Артемидой. За два часа я вряд ли успею решить вопрос с
туфлями госпожи Ковалевской. И тем более не успею провести с ней
время так, чтобы получить взаимное удовольствие. И я сказал: - В
субботу не получится. У меня важная встреча в восемь часов. Так что
подождут твои туфли.
- Елецкий! Ты уверен? – она остановилась с изумлением, даже
непониманием глядя на меня.
- На сто процентов. Разве я произвожу впечатление неуверенного в
себе мужчины? – задал я встречный вопрос.
- Ну и ладно. Смотри не пожалей потом, - конечно она обиделась.
Было ясно по ее порывистой походке.
Ничего не поделаешь. Княгинь иногда нужно приземлять. Почему ее
дурное настроение с утра должно быть моей проблемой?
В класс я вошел чуть позже ее. На меня смотрело два десятка пар
глаз. Готов поклясться эти же самые глаза никогда прежде не
смотрели на графа Елецкого так.
- Привет, Саш! – раздался голос Романовича с дальней парты.