К счастью, опасения, что я сейчас столкнусь с Талией, оказались
напрасны. Вместо баронессы меня ждала посылка от графа Голицына:
большая коробка из прочного картона с заклеенной крышкой, которую
украшала солидная печать с имперским гербом и надписью полукругом:
Директория Перспективных Исследований, московское отделение, и ниже
мелкими буквами адрес и еще какая-то бесполезная для меня
информация.
- Ваше сиятельство, это вам! – дворецкий приподнял явно нелегкую
коробку. – Из самой Директории! – важно добавил он. – Куда
прикажете отнести?
Мама, видно тоже осведомленная о посылке от Жоржа Павловича,
смотрела на меня с улыбкой одобрения, так редко появляющейся на ее
лице красивом и молодом лице. Вот такой Елену Викторовну я особо
люблю.

- Еще письмо, - добавила графиня, протягивая конверт.
Странно, что она не успела его вскрыть – печать была цела. Как
же непохоже на маму, всегда влезающую в мои дела.
- Максимыч, давай это в подвал, - я кивнул было в сторону
лестницы, сходящей в мой тренировочный зал, но тут же передумал: -
Хотя нет. В комнату! В мою комнату! Постараюсь сегодня с этим
разобраться.
Если в коробке были первые, собранные инженерами Голицына,
схемы, то я просто в шоке от той стремительности, с которой Жорж
Павлович взялся за наше общее дело. И несколько меня удивила
странность: письмо. Обычное письмо на бумаге, запечатанное
сургучом. Почему не сообщение по Всеимперской сети или на эйхос?
Поскольку я обеденное время давно прошло и голод грыз меня сильнее
любопытства, я решил начать с обеда. Взял у мамы письмо, чмокнул ее
в щечку за доброту и направился в столовую. У дверей, едва не
столкнувшись с пышной грудью Надежды Дмитриевны, как раз
выплывавшей из столовой, сказал:
- Перекусить что-нибудь, Надежда Дмитриевна. Как волк
голодный!
- Конечно же, Александр Петрович, - служанка тут вернулась в
столовую, и направляясь на кухню, громко распорядилась: - Ксения!
Скорее его сиятельству обед! Давай поторопись!
Там зазвенела упавшая на пол крышка, брякнула кастрюля,
послышалась возня, потом торопливые шаги:
- Вам на первое борщ или лапшу, ваше сиятельство? – с кухни
выглянула Ксения.
Нет, честное слово, она не страшненькая. Да, она девушка полная
- пышнее Талии Евклидовны. И она конопатая, ротик ее всегда
выражает глуповатую улыбку, а карие глаза полны восхищением
непонятно чем: то ли мной, то ли этим забавным миром в целом. Но
при всей этой несуразице, есть в ней много привлекательного.