Заскрежетал колёсами. Захотел упасть и не вставать больше на линию никогда в жизни.
А весёлые трамвайчики тем временем гуляли по ночному городу, да так загуляли, что – заблудились… Они же были совсем маленькие, почти игрушечные, некоторые даже говорить как следует не умели… Тарахтеть могут, а спросить «куда идти?» и «где наш дом?» – им не по уму, не по развитию…
Всю ночь они бродили-бродили, а потом устали и легли вповалку около какой-то помойки. Очень при этом замёрзли и грелись, бедняжки, прижавшись своими телами друг к другу.
На рассвете пришёл на помойку мусорщик – убирать хлам, видит маленьких деток, попавших в беду, и давай их спасать.
Погрузил их всех в свой грузовик, одного – самого замёрзшего – в тёплую кабину и привёз в трамвайное депо. Спас!
Здесь и встретились малыши со своим Дедушкой.
Обрадовался Дедушка Трамвай, сказал мусорщику «спасибо» вслух, а про себя подумал:
– Что бы мы, трамваи, без вас, без людей, делали!
А маленькие трамвайчики выросли и теперь самостоятельно бегают только по рельсам.
Как большие.
Как Дедушка Трамвай.
Это случилось недавно, но могло случиться и давно. Впрочем, было бы лучше, если бы совсем не случилось.
Мама купала своего сыночка (не буду называть его имя) в ванне и вдруг…
– Ой, что это у тебя? – спросила она.
– Это хвостик, – ответил сын.
– И давно он у тебя вырос?
– Сегодня. Из школы принёс.
– Интересно, – сказала мама, а про себя подумала: какой кошмар!
На следующий день мама повела мальчика к врачу, тот долго рассматривал хвостик, потом растерянно пожал плечами:
– Первый случай в моей практике. Надо показать профессору.
Профессор собрал консилиум, который вынес научное заключение:
– Хвост неизвестного происхождения. Необходима срочная операция.
Сделали операцию по удалению хвостика, которая, по общему мнению, прошла удачно. Как вдруг хвостик вырос снова – и на том же самом месте. Точно такой же – маленький, розовенький, в общем-то, вполне симпатичный. Был бы он не у мальчика, а у поросёнка – никто бы и не возражал.
Обратились за консультацией к Академику. Тот даже не стал осматривать мальчика, вместо этого попросил все документы по истории болезни. Долго изучал бумаги, потом авторитетно объявил:
– Ничего нельзя сделать. Медицина тут бессильна.
Мальчик страдал. Мама страдала ещё больше.