— Ты что мои мысли слышишь?
— Ну ты и глупая… — ситха засмеялась. —
Носишься тут со своими мыслями, а для меня нет разницы. Я же тебе сказала,
можешь без звуков со мной говорить, так даже лучше будет, ещё и за умную
сойдёшь, да и безопаснее, мало ли… увидят и не поймут.
Леда замолчала, так её даже мама ни
разу не отчитывала.
— Мама — это мама, а я к тебе ближе…
Леда спохватилась и поставила щит. На
что мелкое симпатичное чудовище звонко рассмеялась.
— Твои щиты со мной не работают, мы —
единое…
— Да кто ты?!
— Сказала же... я ситха и твоя
берегиня.
— Это я поняла, а имя у тебя
есть?
— Нет… мы просто ситхами зовёмся.
Стихийный дух… что-то типа того, если на вашу смешную речь переводить.
— Так дело не пойдёт, — Леда улыбнулась.
— Давай имя тебе дадим.
И тут симпатичное существо внимательно
так посмотрела:
— Ты и правда мне имя дашь?! —
воскликнула она.
— Правда, а что это запрещено?
— Нет, — ситха смущённо опустила глазки
и застенчиво покрутила ножкой.
— Тогда в чём дело? Ты не хочешь именем
называться?
— Скажешь тоже! — воскликнула ситха и
подняла глазки, которые только сейчас рассмотрела Леда: большие, медового цвета.
— Если ситхе даёт имя хозя...йка, то…
— Ну, что — то?
— У меня появится личность, а это уже
более высокая ступень в развитии.
— Ах, вот как! — Леда улыбнулась. —
Значит я твоя хозяйка?
— Конечно, мы же магией связаны. И
всё-таки ты глупая, — снова проворчала ситха.
— А я могу имя тебе и не давать! — Леда
отвернулась, разыгрывая рассерженность.
Ситха разволновалась, взлетела и
запарила перед Лединым лицом.
— А я могу снова тебя не слышать и даже
не видеть! — продолжила Леда играть с ворчливой берегиней.
Глаза у ситхи стали больше половины её
миниатюрного личика.
— Я нужна тебе, — ситха смотрела с
мольбой.
— Тогда я так понимаю, имя нужно
заслужить, верно? — и Леда усмехнулась: «Вот значит, как с её ворчанием можно
справиться и держать в «узде».
— Ну… правильно понимаешь… — печально
произнесла ситха и её личико стало грустным-грустным, глазки увлажнились, а
губки превратились в маленькую точку.
Леда видя ситху в такой глубокой
печали, еле сдержала смех и сменила гнев на милость:
— Ладно, не пугайся, когда появится
правильное имя для тебя, то и назову. А сейчас расскажи-ка ты мне, почему
только сейчас показалась.