В результате на перерыв ушли со счётом 5:2. Оба мяча вколотил
Бобров. С подачи Бескова. Играй они в одной команде и под
руководством Фомина, и этой команде бы Чемпионат Мира -
разминка.
Всё же железные парни эти молодцы, играют в меньшинстве против
гораздо более техничного соперника, а два гола Яшину вколотили.
- Так, парни, у нас две замены. Вместо Яшина выходит Третьяков,
а на позицию крайнего правого вингера Кузин.
- Как Кузин? А ты? – Сразу дошло до Шалимова.
- А я со скамейке поруковожу.
- Боишься разозлить Якушина? – сделал неправильный вывод
Шабров.
- Я не боюсь. Я хочу, чтобы вы сыграли этот тайм без меня. Ну,
представьте ситуацию, что меня свалят на ответственной игре. И что
тогда?! Учитесь играть без меня. Зато сейчас самые тепличные
условия. На воротах почти непробиваемый Третьяков. У нас в запасе
три мяча и у них на одного человека меньше. И это не просто игрок
какой-то. Это сам Соловьёв. Лучший нападающий Союза.
- А ты? – это Яшин.
- А я им стану через десять лет, если ноги не переломают, как
Ишину.
- Страшно.
- Вы ещё учтите, что они через двадцать минут еле ползать будут
по полю, и ещё солнце будет в зените. Вымрут как диплодоки.
- Кто?
- Толстые неповоротливые динозавры.
Марш над стадионом заиграл, нужно выходить.
Вышли.
- Фомин, твою мать, ты чего творишь? – к нему подошёл
Якушин.
- Педагогика, Михаил Иосифович.
- Иди на поле!
- Так объявили уже о замене.
- Педагогика, унизить мужиков хочешь?!
- Блин, о мужиках даже не думал. Хочу, чтобы пацаны научились
самостоятельно мыслить. Повзрослели.
- Макаренко хренов, откуда ты только взялся на мою голову.
Событие шестьдесят первое
Быть тренером значительно сложнее, чем игроком. На поле ты
управляешь только мячом, а у бровки ты управляешь людьми.
70% будущего успеха любого спортсмена зависит от тренера —
наставника!
Вечером, когда Фомин во дворике гостиницы, подтягивался, решил
из-за удара по ноге больше её сегодня не беспокоить, и вечернюю
пробежку отменил, к нему спустился Третьяков, который жил с ним в
одном номере.
- Вова, там начальство тебя требует. К нам в номер пришло.
Пришлось бросить тренировку. Начальство! Оказалось, и правда,
начальство. На его узкой и короткой металлической кровати, с
панцирной сеткой, сидел Аполлонов, на соседней – Вовки Третьякова –
Савин, а у окна открытого, на кровати Льва Яшина – Романов. Яшина в
номере не было. Зато был, как всегда, дым коромыслом. Его
вытягивало в открытое окно, но трое курильщиков сразу
восстанавливали убыль.