- Так, девочки-припевочки, расходимся. Наташ, Аркадий Николаевич
звонил, срочно нас с тобой пред свои ясные очи требует. Мама Тоня
тоже пирог сварганила. Так, что досвиданькайся, целуйся, обнимайся
и пошли. По-настоящему целуйся и обнимайся. Тётя Света лучшая швея
в Москве и остальном Советском Союзе. Она тебе несколько платьев
модных красивых сошьёт и трусы кружевные, как в Европах. Зачем
драться?! Ай!
Вовка осмотрел поле боя и подошёл поближе к Степаниде
Гавриловне, чтобы не кричать.
- Тётя Стеша, эта женщина пару дней у нас поживёт, пока мы её не
устроим. Она будет тихо сидеть, как мышь под веником.
Кивнула молча. Хотела было уйти, но потом обернулась:
- С дороги же, мыться надо и обедать по-человечьи.
- Вот и займитесь.
Вовка ушёл в прихожую, взял там чемоданчик и занёс к себе за
ширмочку. Там для всех четверых Аполлоновых подарки были из городу
Парижу. Маме Тоне и Наташке одинаковые пузырьки «шанели», Ленке
бусики из красных кораллов, а генерал-лейтенанту зажигалка с видом
Эйфелевой башни. Всё до копейки или вернее до последнего франка
истратил. Мало совсем им выдали валюты, даже пришлось у Третьякова
чуть занять. Ему организаторы серии булитов отдельно дали приз в
тысячу франков. Месье Шарли передавал пачечку ассигнаций супер
вратарю, как будто, орден «Почётного Легиона» вручал. А на самом
деле? Если на наши деньги перевести? Пятьдесят рублей всего. Но
именно столько и не хватало Фомину. Не дешёвое удовольствие духи.
Зато теперь можно смело идти в гости.
Событие седьмое
Я не жадный, я домовитый!
Приключения домовёнка Кузи
Если через дворы идти, то от дома генерала Пономарёва до двора,
где спрятался от глаз прохожих дом милицейского начальства, минут
десять пешком. И при этом вышли, ещё вполне светло было, а к дому
подходили уже в настоящих сумерках. А пошли бы нормальной дорогой
по улицам, точно быстрее бы пришли. В первой же подворотне Фомин
остановил девушку, развернул к себе и чмокнул в нос.
- Наташ, это что такое было сегодня? Ревность? Так я только тебя
люблю.
Начинающая актриса губки надула, но Вовка их раздул,
поцеловав.
- А она?! – шербуршнулась Аполлонова.
- А она подруга моей мамы и даже кажется родственница ей, только
дальняя. – Про родственницу приврал, конечно, но сейчас в этом
времени слово «родственница» – это как табу. Про всякие инцесты
народ даже думать не отваживался.