Но больше всего в той статье, всё же это была статья, потешались
над формой комиссара полиции на торжественном вечере посвящённом
Дню милиции. Выступает именно комиссар милиции III ранга и у него
золотые, погоны, а должны быть серебряными, и только звёзды
золотые. А ещё заклёпочники эти рассмотрели у начальника угрозыска
медаль «За взятие Берлина». Тяжело одновременно руководить МУРом в
Москве и брать Берлин. И до кучи, у генерала по существу,
солдатские медали на груди - «За отвагу» и «За боевые заслуги».
Сто лет прошло с прочтения той статьи, а сейчас вот увидел этого
комиссара вживую и вспомнилось. На Урусове сейчас были ордена, но
медали «За взятие Берлина», которая была у Вовкиного отца, на груди
Александра Михайловича не было.
Начальник Угрозыска вышел минут через десять. Красный и с крепко
сжатыми губами. Махнул рукой своим, чтобы шли за ним, и остановился
напротив Фомина.
- Нда. Красавец! Найдём! Обещаю. – И повернувшись на каблуках,
вышел из приёмной, дверью хлопнув.
Вовка плюхнулся назад на стул. Заварил, блин, кашу. Минуту
посидел, обдумывая, хорошо это или плохо познакомиться с
Начальником МУРа. Потом на капитана Алексея посмотрел. Тот на Вовку
и на дверь. За дверью тихо всё.
Фомин махнул головой, типа, узнай, может, уже моя очередь пришла
звездюлей отгребать. Капитан Алексей вздохнул, как перед прыжком в
холодную воду, и пошёл к двери огромной, в потолок. Дубовой должно
быть, но оббита кожей, не видно.
Бамс. Это капитан этой дверью в лоб получил. Он застыл перед
ней, не решаясь войти, а тут дубовая сама открылась и резко. Хорошо
- оббита. Не насмерть, просто отскочил.
- Зайди, Володя, – нарисовался за дверью Василий Иосифович.
Василий зажёг сигарету и, дымя почти на Вовку,
поинтересовался:
- Аполлонов говорил, что у тебя теория есть, что после удара
молнией к тебе несчастья липнут и обязательно по голове
достаётся.
- Четвёртый раз за год.
- Дела. Вот, что Володя, я вчера у отца на «Ближней даче» был,
обсуждали там… Не, этого тебе точно знать не надо. Так вот, потом
ужин был, и отец поставил пластинку с твоими весёлыми песнями, а
после ужина я ему и рассказал об этом вашем турне. И что ты там
самые важные голы забил.
Челенков напрягся. Уж больно издалека Василий начал.
- Отец выслушал и говорит: «Хороший мальчик и песни хорошие
пишет, ты ему скажи, Василий, что людям сейчас очень нужны весёлые
песни, пусть напишет ещё». Ты, мне обещал. Написал?