— Пожалуй, воспользуюсь услугами
опытного водителя, — убирая ухмылку отвечаю я.
Ульяна закатывает глаза, становлюсь
позади неё, на что девушка не имеет никаких возражений. Видимо
пересмотрела наше сотрудничество в табелях и рангах. Конечно,
теперь она целиком и полностью моя. На что только не пойдёшь, ради
сохранения семьи?
Руки смыкаются на талии Юсуповой и
мы летим вдогонку за удаляющейся точкой в виде Суворовой и её горе
куратора.
Путь не близкий, приходится провести
в полёте не меньше трёх часов.
Тело затекает, энергетический запас проседает, но это мелочи,
приходилось мне проводить в небе много больше.
На этот раз нас закидывает далеко от
столицы, если поместье Юсуповой и её небольшой посёлок выглядел
современно, то новая локация будто выросла из прошлого.
Небольшие домики с двускатными
крышами, многочисленные и приземистые, будто грибы. Поодаль река,
как же без неё, одно из правил основания любых населённых
пунктов.
Останавливаемся на площади и к нам тут же направляется высокая
легконогая дама в возрасте. На вид ей около сорока, лицо тронуто
возрастом, волосы с проседью собраны в пучок, на глазах очки. Одета
в джинсы и майку, подчеркивающие хорошо сохранившуюся фигуру.
Правая рука перемотана бинтом с пятнами бурой крови, выступающими
через него.
— Мы вас заждались, — говорит она,
мягко улыбаясь, стоило нам сойти с клинков. Подходит ближе и подаёт
руку Ульяне. — Целестина, просто Целестина.
— Ульяна. Нас направили по причине
пропажи людей, расскажете, что к чему? — скучающе спрашивает
Юсупова.
— Лучше покажу, — женщина хмурится и
предлагает пройти за ней.
Мимо проезжает запятнанный грязью
автомобиль, какие-то мужики в форме камуфляжного цвета ломают
глаза, пытаясь незаметно высмотреть, кто к ним пожаловал.
Редкие прохожие тоже сворачивают
голову. В центре площади водоколонка, куда они и держат путь,
переговариваясь между собой.
Мы идём вдоль улицы, путь не
далёкий, останавливаемся возле высокого деревянного забор. Со двора
брешет пёс, выполняя свой долг, гремит цепью и захлёбывается в
праведном гневе.
Целестина по свойски открывает дверь
и входит внутрь.
— Полкан! Фу! — приказывает она, пёс
при виде знакомого лица виляет хвостом, но ненадолго, при виде нас
снова срывается на лай, но его уже плотно держат за ошейник.
— Идите к дверям дома, сами увидите…
— говорит женщина, продолжая удерживать собаку. — Как пройдёте
двор, я догоню.