Хм, так мало крови, словно палец отрубил.
Ещё двое подскочили. Я выпалил по каждому снопом огненных стрел.
Первые пять заблокировал магический щит, но ещё пять прошли. Одному
срезало руку с мечом покрытым копотью, второй ослеп на один глаз -
в голове зияла сквозная дыра.
Затем я закружился с ними в пляске боя. Заметил, что первый
почти отрастил отрубленную кисть, а второй отрастил глаз и почти
убрал ожоги, но похудел немного, и стал ещё более бледным. Когда я
бил магией, щита у них почти не было. Им нужна кровь для
регенерации и для магического щита, понял я. Если вампир побеждает
одного врага и выпивает его кровь, то каким бы он ни был раненым,
опять будет как новенький. Полный сил и магической защиты!
Но я был им явно не по зубам.
Я опять выпустил сноп огненных стрел, отрубил кому-то из них
руку. Отскочил, пустил огненную стрелу. Они упали измождённые,
израненные, в них ещё дымились черные дыры источая неприятный запах
палёного мяса и какой-то падали. Оба побелели. Регенерировать было
нечем, в расширенных глазах застыла пустота.
Но встали те кого я перерубил Огненным клинком! Тоже
осунувшиеся, побелевшие. Они стали осыпать меня ударами дубинок. Я
ловко уклонялся, действуя на грани. Они смещались в сторону с
невообразимой быстротой. Даже их удары не были таким быстрыми, как
эти смещения.
Удар! Хрясь, шмяк! Перерубил одного мечом в районе живота, дал
добавки из огненных стрел в рожу и прожёг её насквозь. Запахло
палёными волосами. Перерубил ловким движением меча дубинку у
второго и решил проверить его на рукопашку.
Секунда! Жилы напряглись, но я с ним совладал. У меня как у
медведя был перевес в силе и выносливости. Я отбросил его в сторону
словно ребёнка. Тогда он стал мне насыпать удары когтистыми руками.
Я блокировал, получал кровавые раны, сечки, бил в ответ, успешно
ломая ему кости рук. Затем подловил его, схватив двумя руками на
борцовский приём и буквально воткнул в землю. Хрустнула шея…
Он упал и задёргался. Начался ли процесс регенерации или нет, я
не знал. Точным мощным движение я размозжил ему голову каблуком,
так что в стороны разлетелись мозги. А затем сыпанул туда порцию
огненных стрел.
Только тогда я вспомнил, что с меня упала посмертная маска
Финеева. Через боковое окно на меня пялился удивлённо и испуганно
Москальков.