Дедушка Гайи принес свой гербарий и удобно расположился в своем кресле, а Акея пристроилась на полу рядом. Из всех родственников дедушка Гайи был самым неспешным, но и самым терпеливым, он всегда внимательно выслушивал ее, когда она маленькой рассказывала свои небылицы или дневные приключения. Он всегда умел дать хороший совет, и Акее просто нравилось следить за дедушкиными глазами, за тем, как его взор, обращенный в глубину сокрытых в нем знаний, ведет поиски нужного ответа на вопрос. Акея была уверена – нужно только подождать и из бесконечной вселенной дедушкиного внутреннего мира скоро появится самая важная фраза, самая точная цифра или название.
И теперь она терпеливо ждала, пока дедушка пролистает свой гербарий до эпитупов, чтобы проверить, действительно ли бывают виды с такими длинными стеблями. Делать собственный гербарий любили многие талиостийцы, это было чем-то вроде распространенного хобби. Они высушивали лучшие цветки, делали записи о том когда, где, при какой погоде и в какой местности цветок был найден, описывали его особенности и даже свои чувства, испытанные при взгляде на него.
Но дедушка Гайи был не просто любитель делать гербарии – он был мастер в этом деле. Он доводил оформление каждой странички до уровня настоящего искусства. Он не только коллекционировал засушенные цветы, но и делал рисунки всех их частей, а затем и схемы соединений. Маленькой Акея и ее братья спрашивали дедушку, зачем он так подробно все это рисует, зачем выводит каждый завиток с такой точностью и так кропотливо доводит каждую страничку до совершенства, а он неизменно просто отвечал: «Это красиво!».
Наконец, неспешно, чтобы не повредить ни один листок толстенного альбома, дедушка Гайи дошел до эпитупов.
– Вот, вот, смотри, у тебя все с короткими стеблями! – воскликнула Акея. – Вот видишь? Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь – восемь цветков и все короткие!
– Подожди, подожди, Акея, дай мне минутку, – ответил дедушка, и задумчиво поглаживая бороду, стал читать свои записи.
В доме уже слышались голоса всех членов семьи, вернувшихся к ужину домой. В большой прихожей хохотали Раа, Асту и Маир, из-за приоткрытой двери большой столовой слышны были голоса мамы Заны и старших братьев.
– Акея, – позвал откуда-то голос бабушки Эфистры. – Ты где?