Отчуждённый. Вот это, пожалуй, наиболее точна характеристика нашего с мужем в те дни союза.
Я не могла ни в чём уличить Дениса, но сердце было не на месте. Мне казалось, у него была другая. Постоянная женщина. Сомнений не было: он обманывал меня.
Мне хотелось дышать. По-настоящему дышать, а не задыхаться... Но вздохнуть свободно не получалось: отрезвляющая мысль резала без ножа. Так жить дальше было невыносимо. Мне казалось, от него даже пахнет чужой энергией, хотя никаких посторонних запахов, духов, следов на одежде или волос я не замечала, как ни старалась. На деле от мужа всегда исходил привычный, такой родной аромат: мужественность и терпкость плюс немного сладости - мускус с кокосом.
Хотелось поделиться с кем-то, но я не решалась. Я не из тех людей, кто привык выносить ссор из избы. И только два человека смогли правильно интерпретировать моё состояние: мама и лучшая подруга Катя.
Мама старалась поддержать. Разговаривала со мной. «Была рядом» даже на расстоянии. Конечно, сочувствовала. Я не рассказывала всего, лишь косвенно об «общих» проблемах здоровья. Мама говорила, что мне, возможно, всё это отчуждение показалось, потому что я очень тяжело переживала семейные неудачи и разлад. Позже мама постоянно спрашивала, «как там» у нас с мужем? Говорила, что всегда нужно использовать любую возможность наладить отношения, сесть и всё обсудить спокойно. И каждый раз я не находилась с ответом. А вот с подругой почему-то общаться мы стали меньше.
Через некоторое время, когда супруг в очередной раз поздно вернулся с работы, я дождалась его и спокойно, без обвинений сказала ему только лишь пару фраз. После чего ушла, плотно прикрыв за собой дверь спальни.
— Я не хочу сегодня ложиться с тобой в одну постель. Подумай, Денис, очень хорошо подумай, что для тебя значит наша семья. И значит ли что-то вообще... Мне тяжело тянуть всё на себе одной.
На следующее утро он не поехал на работу. Встретил меня на кухне кружкой горячего кофе и завтраком.
— Прости. Я сам не понимаю, что происходит. Внутри всё горит и жжётся. И постоянно волны злости укрывают с головой. Сложно смириться с тем, что я никак изменить не могу.
Нам, наконец-то, удалось поговорить тогда. Муж уверял, что ни разу не ходил на сторону и больше никогда не позволит сомневаться в себе. Обещал, что он возьмёт себя в руки, и мы попробуем ещё раз. Сказал, что дорожит мною бесконечно и без меня ему жизни не будет. Верить хотелось. Очень.