Жадно укладываю свои ладони поверх крепкого запястья Ярослава. Собственнические чувства уже проснулись и отчетливо скандируют: мое-мое-мое!
Хочется обернуться и запрыгнуть на него, обнять ногами и руками, обвиться, как лиана, утонув в его запахе.
Но вместо этого я всего-навсего закидываю голову назад, упираясь затылком в его плечо.
— Еще раз здравствуй, — мурлычу тихонько. Перекладывая ладонь, чувственно провожу по ёжику темных волос на затылке. И не могу перестать улыбаться.
— Заждалась? Я, наверное, немного опоздал. Прости.
Ведёт носом, задевает ушко, пуская дрожь от позвоночника до самой поясницы.
На самом деле, это я вышла пораньше, хотелось слегка отдышаться. Но уточнять это не обязательно.
— Не знаю-не знаю, раскаяние неубедительно.
Его рука резко дёргается, крепче сжимает мою талию, впечатывая в мужское тело.
— Я обязательно приведу более весомые аргументы. Вечером.
Хитренький котяра.
— Ты как Царь.
— Ммм? — довольно мычит мне в висок.
— Когда с ним заигрываешься, он обязательно приводит в действие более весомые остренькие аргументы.
— Поцарапал тебя, что ли?!
Ярослав возмущённо отрывается от меня.
— Нет, я его быстренько усмирила, но попытки были.
— Вот гаденыш! Я точно с него шкуру спущу! — в негодовании сверкает глазами.
— Откуда он у тебя? Что-то мне подсказывает, ты его не хотел и просто миришься с тем, что он считает твой дом своей собственностью. Но… такие породы на улице не валяются.
— Пришлось приютить мелкого проныру на время. А после отдавать стало некому. Да и жалко.
— Печально.
— Не грусти, — передо мной появляется роза. Длинный крепкий стебель, насыщенного цвета темно-зелёные листочки, едва раскрывшийся крупный бордовый бутон. — Шипы срезали при мне, я проверил. Держи. Маленькая пчёлка наверняка любит цветочки, м?
Как только я деревянными пальцами принимаю презент, Ярослав крепко обнимает меня обеими руками, дышит мне в волосы, щекоча макушку.
Я с трепетом прижимаю розу к себе. Даже если бы она вся была в шипах, а я исколола бы себе руки в кровь, все равно с улыбкой и благодарностью на лице приняла бы этот знак внимания. Потому что это уже нечто большее, чем просто «хочу твое фото» или «я за тебя переживаю». Это уже открытая демонстрация — нарочная, преднамеренная.
— Спасибо. Я ее домой отнесу, сразу в вазу поставлю и спущусь. Подождешь?